Чингиз Абдуллаев. Душа сутенера
Кто воюет с чудовищами, пусть обернется на себя.
Вместо вступления
Почему мужчины так плохо ко мне относятся? Почему они меня презирают? Ведь все должно быть наоборот. У женщин я неизменно вызываю симпатию, тогда как мужчины, которые пользуются моими услугами, откровенно считают меня ничтожеством. Вот и сейчас этот тип протягивает мне деньги с таким видом, словно брезгует даже находиться со мной в одном помещении и вообще дышать одним воздухом. Может, мне из-за его брезгливости переехать куда-нибудь на Марс? Этот невысокий лысоватый сукин сын еще полчаса назад радостно кудахтал в компании двух моих девочек. А я сидел в соседнем номере и охранял покой этого мерзавца. Ведь я не просто сводник. Или сутенер, как говорят французы, знающие в таких делах толк. Я в некотором роде профессионал. И должен не только поставлять девочек, но и обеспечивать их безопасность. Как и безопасность клиента. Мои ребята всегда со мной. Они сидят в машине перед отелем и в случае необходимости готовы немедленно вмешаться. А я пью свой любимый джин-тоник и жду, когда наконец мой клиент позволит девочкам уехать. Он продержал их больше трех часов. Тогда как мы договаривались только на два. Конечно, он должен заплатить за лишний час, но этот ублюдок не заплатит. Он смотрит на меня так, как смотрят на вошь, на гниду, которую он случайно обнаружил в своем номере. Ненавижу получать деньги с этих мерзавцев после их грязных забав. Деньги нужно получать всегда до того, как клиент начнет общаться с девочками. Так я учу и новичков-охранников, которые выезжают с девочками на «вызовы». Когда мужчина распаляется при виде моих девочек, когда у него все звенит от напряжения (хотел написать другие слова, но, думаю, вы понимаете, в каком состоянии бывает мужик, когда хочет бабу), вот тогда и нужно получать деньги. Тогда мы для него — настоящие благодетели. Можно сказать, источники его наслаждения. Тогда любой самец готов выложить огромную сумму за право обладать моими девочками. Но сейчас все по-другому. Все совсем по-другому. Он уже остыл. Иссяк. Он получил все, что хотел. Теперь он испытывает чувство опустошенности и брезгливости. Я ведь таких тысячи видел. Сначала умирают от желания, а после того, как получили удовольствие, начинают воротить морду от дамы, которая это удовольствие им и доставила. Может потому ко мне женщины нормально относятся, что у меня они никогда не видят такого выражения лица. И никогда не увидят. Может, они это чувствуют? Для меня любая женщина — это нормальный человек, вне зависимости от того, чем она занимается. Если согласна со мной сотрудничать — превосходно, значит, она мой товарищ, коллега по совместному бизнесу. Если не хочет, все равно неплохо, значит, у нее сохранились моральные принципы. В наше время это немало. Мне, правда, это в убыток, но ради торжества морали я готов пойти даже на некоторые издержки. Конечно, не в том случае, когда какая-нибудь прошмандовка начинает качать права. Вот тогда я бываю и строгим, и очень принципиальным. А в остальных случаях любая женщина точно знает, что на меня можно положиться. Знаете, почему я не взял деньги с клиента заранее? Почему привез этой плешивой гниде лучших своих девочек? Почему сидел в соседнем номере, охраняя его покой? Да все потому, что мне за него уже заплатили. Гораздо больше, чем он сейчас сует мне со скучающе-брезгливой миной. Что я могу получить за двух девочек, даже самых лучших? От четырехсот до двух тысяч баксов. Для меня это давно уже не деньги. Мне за плешивого заплатили двадцать тысяч! Двадцать тысяч долларов, чтобы я привез к нему лучших своих девочек. Думаете, кто-то решил сделать ему подарок? В моей практике бывало и такое. Но как бы не так! На самом деле этот плешивый — министр одной из среднеазиатских республик. Заместители, зная его слабости, решили подставить своего шефа таким паскудным образом. |
