Джо Р. Лансдейл. Голый ангел
Глубоко в переулке, в луче света фонаря патрульного, она казалась голым ангелом в полете, скользящим к темным небесам. Одна рука вытянута, словно чтобы ухватиться за воздух. Голова поднята, а светлые волосы до плеч плотные, как шлем. Лицо ее было гладким и белоснежным. Тело умопомрачительным. Одна ножка задрана, словна она только что оттолкнулась от земли. На ножке – родимое пятно, похожее на след собачьей лапки. Она находилась в огромном куске льда, из под которого растекалась лужа. На дне у глыбы льда таял какой то вырезанный узор. Патрульный Адам Коутс сдвинул фуражку на затылок, посмотрел на нее и поводил фонариком. Он слышал, как рядом тяжело дышит мальчик. Такая красивая, сказал мальчик. – И совсем без одежды. Коутс опустил на него взгляд. Десять, максимум двенадцать, в кепке и потрепанной одежонке, туфли такого вида, словно черкни еще раз по асфальту – и развалятся. Как тебя зовут, сынок? – спросил Коутс. Тим, ответил мальчик. Полностью. Тим Тревор. Ты ее так и нашел? Рядом никого не было? Я шел здесь домой. Коутс выключил фонарик и обернулся к мальчику в темноте. Это же тупик. Там есть лестница. Коутс снова включил фонарик, ткнул в сторону, куда показывал мальчик. В конце переулка была стена из красного кирпича, и к ней в самом деле прислонена металлическая лестница, до самого верха. По крышам лазаешь? Да, сэр, с другой стороны тоже лестница, опускается на улицу. Я шел туда и тут увидел ее. Родители знают, что ты гуляешь допоздна? Нет у меня родителей. Со старшей сестрой живу. Но она работает, так что, сами понимаете… Ты сам по себе? Да, сэр. Побудь здесь. Я схожу к таксофону, потом отпущу тебя домой.
Коутс повел по переулку детектива Галлоуэя, пока перед ними скакал луч фонарика. Коутсу казалось странным, что они идут смотреть на женщину во льду, а сами пропотели насквозь. В Лос Анджелесе стояла жара. С гор собачьим дыханием неслись ветра “Санта Ана”. Из за них становишься липким, хочется вылезти из одежды, добраться до океана и окунуться. Когда она дошли до замороженной женщины, Галлоуэй произнес: И правда лед. А ты не верил? Верил, но думал, ты что то напутал, ответил Галлоуэй. – Так чуднО, вот я решил, может, ты перепил. Коутс усмехнулся. Странное родимое пятно, – заметил Галлоуэй. Коутс кивнул. Я и не знал, что делать, то ли это в убойный, то ли в отдел нравов, то ли Бог уронил кубик льда. Многие мужики не отказались бы подкинуть такой кубик себе в коктейль, сказал Галлоуэй. Лед начал таять, и ангел слегка пошевелился. Галлоуэй изучил тело и сказал: Вряд ли она сама залезла в эту глыбину, так что, думаю, дело для убойного.
Закончив бумажную работу в участке, Коутс вернулся домой и поднялся по скрипучей лестнице в квартиру. Квартира. Звучит куда солидней, чем есть на самом деле. Внутри Коутс разделся до трусов и по привычке пошел в туалет с пистолетом в кобуре. Пару лет назад, пока Коутс спал на диване, в квартиру вломился обкуренный грабитель. Завязалась драка. Незваный гость завладел пистолетом, и хотя Коутс его обезоружил и забил этим же пистолетом до бессознательного состояния, с тех пор по комнатам ходил только вооруженным. Из за горького опыта и, как говорила бывшая жена, психологических проблем. Усевшись на толчке, который угрожающе закачался, Коутс задумался о женщине. Это не его проблема. Он не детектив. |
