Орсон Скотт Кард. Хроники ВортингаСага о Вортинге - 1
Глава 1ДЕНЬ, КОГДА ПРИШЛА БОЛЬ
На многие планеты Населенных миров боль пришла внезапно, как гром среди ясного неба. Словно какое‑то древнее, успокаивающее чувство вдруг покинуло людей, чувство, которого никто не замечал, пока оно не пропало, и никто не знал, как теперь быть, но все поняли, что в самом сердце мира что‑то изменилось. Краткая вспышка в районе звезды по имени Аргос прошла незамеченной; минут годы, прежде чем астрономы свяжут День, Когда Пришла Боль, с Концом Вортинга. Но все уже свершится, миры разрушатся, и золотой век безвозвратно канет в прошлое. В деревню Лэрда боль пришла, когда все спали. Той ночью пастыри не явились людям во сне. Маленькая сестричка Лэрда по имени Сала проснулась, в ужасе крича, что бабушка умерла, бабушка умерла! Лэрд сел на своей низенькой кровати, ничего не понимая. Во сне он видел, как отец увозит бабушку на кладбище, – но ведь это случилось давным‑давно, она умерла около года назад, разве нет? Отец кубарем скатился с деревянной двухместной кровати, где спали они с матерью. С тех пор как Салу отняли от груди, по ночам в доме никто не плакал. Может, она проголодалась? – Бабушка умерла, только что она была, и вдруг ее нет, словно мошка в огне, умерла! «Словно белка в зубах лисицы, – мысленно добавил Лэрд. – Словно ящерица, извивающаяся в пасти кота». – Да, умерла, – кивнул отец, – но не сегодня, давно. – Он поднял ее своими громадными руками, руками кузнеца, и прижал к себе. – Почему ж ты плачешь, если ее уже так давно нет с нами? Но Сала безутешно рыдала, будто боль от утраты была еще слишком свежа. И тогда Лэрд перевел взгляд на кровать, где раньше спала бабушка. – Отец, – прошептал он. – Отец. Ибо на постели лежало бездыханное тело, еще не успевшее окоченеть – хотя Лэрд хорошо помнил, что бабушку похоронили уже давно. Отец уложил Салу обратно в кроватку, и девочка зарылась носом в соломенный матрас, чтобы ничего не видеть. Но Лэрд смотрел, как отец осторожно дотронулся до набитой соломой подушки возле головы своей матери. – Еще даже не остыла, – пробормотал он. И закричал в ужасе и муке: – Мама! Этот крик поднял на ноги всех, даже путников, ночевавших в комнатах второго этажа, все собрались в спальне. – Вы видите?! – кричал отец. – Она уже с год как умерла, не меньше, а тело ее лежит в постели и даже не остыло еще! – С год?! – изумился старый писарь, приехавший верхом на осле накануне вечером. – Чушь какая! Да она вчера подавала мне суп на ужин. Неужели не помните, как она шутила, что, если постель моя окажется слишком холодна, твоя жена придет и с удовольствием ее согреет, а если же там станет чересчур жарко, тогда уж ей самой придется спать со мной? Лэрд пытался привести мысли в порядок: – Да, я помню, но мне кажется, что она сказала это очень давно, и при этом я точно помню, что сказала она это тебе, а тебя я до вчерашнего вечера ни разу не видел. – Я похоронил тебя! – Отец бессильно опустился перед кроватью матери на колени и разрыдался. – Я похоронил тебя, забыл, и вот ты вернулась, и вернулось все это горе! Плач. Звук рыданий был непривычен для деревни у Плоского Залива, и никто не знал, как справляться со слезами. Плакали только проголодавшиеся младенцы, поэтому мать спросила: – Эльмо, может, ты поешь чего‑нибудь? Давай я сготовлю, хочешь? – Нет! – выкрикнул отец. – Ты что, не видишь? У меня умерла мать! Схватив жену за руку, он грубо оттолкнул ее в сторону, так что она налетела на табуретку и, споткнувшись, упала, ударившись головой о стол. |
