Михаил Ахманов. Недостающее звеноИвар Тревельян - 3
Глава 1. В далеких мирах Эксперимент закончился неудачей – девятьсот сорок четвертый провал за восемь тысяч Оборотов планеты вокруг светила. Но с каждой новой попыткой техника совершенствовалась, и теперь в распоряжении Фарданта Седьмого были отпрыски-исполнители, способные к тончайшим операциям на клеточном ядре. Их зрительные органы могли различить мельчайшие гены в хромосомах, а световые резаки, манипуляторы и инжекторы являлись точным орудием, позволявшим изымать и заменять любые элементы двойной молекулярной спирали. Генетический материал, с которым работали отпрыски по заданной Фардантом Седьмым программе, был чрезвычайно древним, но сохранившим жизненную искру. Фардант не помнил, каким телесным тканям или органам принадлежали эти клетки, но данный факт значения не имел – клеточные структуры, обладавшие специализацией, извлеченные из кожи или мышц, из мозга, пищеварительного тракта, легких или крови, равным образом не подходили для воссоздания целостного организма. Для этого их требовалось вернуть в исходное состояние, когда оплодотворенное яйцо только начало делиться, и результаты данного процесса, две, четыре или восемь клеток, еще содержат полный генетический набор, сотни тысяч генов, определявших всю неповторимость, все особенности живого существа. На Земле такие клетки назывались стволовыми, но Фардант, используя древнюю терминологию своей расы, думал о них просто как о жизненной первооснове. Он научился получать их три с лишним тысячи Оборотов назад, и все дальнейшее время было потрачено на опыты с зиготой, то есть с оплодотворенной яйцеклеткой. Даже для него контроль за ее развитием оказался очень сложен – после трех актов деления требовалось запустить хромосомный механизм, отвечавший за дифференциацию каждой клетки, за ее превращение в конкретный орган или ткань. В конечном счете это сводилось к пробуждению одних генов, блокировке других и борьбе с вредными мутациями – процесс, включавший гигантское число параметров, ровно столько, сколько единиц наследственности хранили хромосомы. При естественном развитии организма этим не пришлось бы заниматься, но ту искру жизни, что еще осталась в древних клетках, надо было поддерживать, раздувать и направлять. В противном случае в биологических чанах формировались уроды, не способные к движению, переработке пищи и даже к дыханию, не говоря уж о нервной деятельности высшего порядка. Со временем Фардант Седьмой и его отпрыски-побеги справились почти со всеми этими задачами. Теперь их творения были превосходны: скелет с необходимыми мышцами, нужное число конечностей, обладавших парной симметрией, плотный кожный покров, внешние органы, источник ощущений, и внутренние, пригодные для утилизации питательных веществ и атмосферных газов, гормональной настройки и поддержания биохимического баланса. Эти существа могли не только шевелиться, питаться и дышать – они издавали звуки, реагируя на темноту и свет, тепло и холод, боль и пищу. Их нервная система была сконструирована должным образом, а мозг отвечал эталону, бережно хранившемуся в памяти Фарданта. Они казались во всем подобными древним его соплеменникам, тем, кто населял планету в давнюю, почти незапамятную эру и кто погиб в борьбе бессмертных. Поистине прекрасные создания! Только лишенные разума и не готовые к коммуникации с Фардантом. Последние шестьсот шестьдесят Больших Оборотов он пытался внедрить в их мозг фрагменты своей мыслительной матрицы, но безуспешно – ни один экземпляр не обладал способностью к телепатической связи. Что его не удивляло: лишь разумным существам даровано ментальное общение, лишь разум, генерирующий мысли, умеет направить собеседнику ментальную волну. А раз такого не происходит, то, вероятно, где-то допущена ошибка. Несомненно, ошибка, которую следует найти! И Фардант Седьмой, порождая все новых и более умелых отпрысков, совершенствуя биологические чаны и световые скальпели, размышлял над этой проблемой в своем подземном убежище. |
