Барбара Картленд. Неподдельная любовь
Именно поэтому так радостно было увидеть в «Маурицхейсе», который находится в Гааге, «Головку девушки» Яна Вермера Делфтского. Он был выдающимся живописцем Голландии семнадцатого века, В нашу эпоху его стиль блестяще копировал человек по имени Том Китинг. После Второй мировой войны картины, вывезенные Геббельсом из всех европейских стран, были возвращены, и никто даже не заподозрил, что картины Вермера — подделки, пока сам Китинг не признался в том, что это его работа. «Головка девушки», приобретенная в 1882 году всего за два гульдена и тридцать центов коллекционером Дезом Томбе, была завещана «Маурицхейсу» в 1903 году. Мне полюбились каналы Амстердама и чудесные старинные дома, которые я описала в этом романе. Это — город тысячи и одного моста!
Маркиз Кейнстон вернулся в Лондон в приподнятом настроении. Четверка гнедых, повинуясь его воле, мчалась по улицам столицы, вызывая восхищение зевак. Маркизу не терпелось поделиться с кем-нибудь своим успехом: он только что одержал победу в скачках, оказавшихся наиболее трудными из тех, в которых ему привелось когда-либо участвовать. Вот почему он остановил экипаж у клуба Уайта, передав вожжи груму. — Отведи лошадей домой, Джеймс, — велел он, — и пришли за мной закрытую карету. Я уеду отсюда примерно через час. — Будет исполнено, ваша милость. Маркиз вошел в клуб с торжествующим видом. Он не только выиграл великолепные скачки — он побил свой собственный рекорд, преодолев дорогу до Лондона за небывало короткое время. Многие его друзья предпочитали ездить на поезде или выбирали еще более рискованный способ передвижения — новые автомобили, имевшие дурную привычку ломаться через каждые несколько миль. Однако сам он твердо решил сохранять верность лошадям. И в этом не был одинок: многие заявляли, что если лошади обречены на вымирание, то они вымрут вместе с ними. Маркиз вошел в утреннюю гостиную, где, как и предполагал, собралось немало его приятелей. Первым он заметил Уилли Меливэйла, самого близкого своего друга и сверстника, вместе с которым учился в школе. Он направился к Уилли через всю комнату и весьма обрадовался, заметив рядом с ним свободное место. — Привет, Кэрью! — воскликнул Уилли. — Можешь ничего не говорить: по лицу видно, что ты опять выиграл. — Верно! — кивнул маркиз. — Жаль, тебя там не было. Все решилось на финише, так что мы с Крейфордом не могли перевести дух до самого последнего момента. — Но победителем все же оказался ты! — сказал Уилли с легким сарказмом. — Да, я выиграл, — немного рисуясь, подтвердил маркиз. Он велел принести рюмку бренди и поудобнее устроился в кожаном кресле, с удовольствием вспоминая сегодняшний триумф. Более удачного дня он не мог бы припомнить. — Что ты делаешь сегодня вечером? — спросил Уилли. — Мы могли бы пообедать вместе. Маркиз несколько замялся, прежде чем ответить. — Я был бы очень рад, но, к сожалению, я занят. При этом он подумал, что вечер с Дафной Бертон явится достойным финалом победного дня. Он познакомился с леди Бертон всего четыре недели назад. Увидев ее во время многолюдного обеда в Эпсли-Хаус, он был совершенно очарован: вне всякого сомнения, это была одна из самых красивых женщин высшего света. Она привлекала к себе скорее неким магнетизмом обаяния, нежели безупречностью черт. Когда джентльмены вышли к дамам в гостиную, маркиз счел закономерным тот факт, что леди Бертон присоединилась к нему. |
