Марио Пьюзо. Последний дон
Посвящается Вирджинии Альтман и Доменику Клери
Пролог
Квог
1965 год
В Вербное воскресенье, через год после окончания Большой Войны против клана Сантадио, дон Доменико Клерикуцио праздновал крестины двух
младенцев, в жилах которых текла его кровь. Приняв самое важное решение в своей жизни, он пригласил на торжество глав крупнейших Семей мафии, а
также Альфреда Гронвельта, владельца отеля "Занаду"i в Лас-Вегасе, и Дэвида Редфеллоу, создавшего крупнейшую в Соединенных Штатах империю
наркобизнеса. Все они в той или иной степени являлись его партнерами.
Будучи главой самой влиятельной Семьи в Америке, дон Клерикуцио намеревался отступить с занятых позиций - во всяком случае, с виду. Настало
время действовать иными методами. Явное могущество становилось чересчур опасным. Однако и выпускать его из рук тоже было бы опасно. Проделать
это следовало крайне тактично, проявив щедрость и добрую волю. И при всем том на собственных условиях.
Владения Клерикуцио в Квоге представляли собой двадцать акров земли, окруженных трехметровой стеной из красного кирпича, по верху которой
была протянута колючая проволока с охранной сигнализацией. Помимо главного особняка, на этом пространстве стояли дома трех его сыновей и
двадцать домов поменьше для верных сподвижников Семьи.
Накануне прибытия гостей дон и его сыновья уселись за ажурный белый металлический стол, стоящий позади особняка в окружении решеток, увитых
плющом. Старший из сыновей, двадцатисемилетний Джорджио - с тонкими усиками, агрессивно ощетинившимися над верхней губой, высокий, поджарый,
будто английский джентльмен (элегантный костюм только подчеркивал это сходство), наделенный острым, холодным умом, - хранил на лице
непроницаемое, бесстрастное выражение. Дон сообщил Джорджио, что ему предстоит поступить в Вартонскую школу бизнеса. Там он постигнет все
премудрости того, как присваивать деньги, не выходя за рамки закона.
Джорджио не перечил, ибо это был высочайший указ, а не приглашение к дискуссии. Он лишь покорно кивнул.
Далее дон обратился к племяннику Джозефу Де Лене по кличке Пиппи. Дон любил Джозефа не меньше, чем своих сыновей, не только за кровное
родство - Пиппи был сыном его покойной сестры, - но и за то, что Пиппи являлся великим военачальником, одолевшим строптивых Сантадио.
- Ты отправишься в Лас-Вегас и обоснуешься там, - проговорил дон. - Ты будешь блюсти наши интересы в управлении отелем "Занаду". Теперь,
когда наша Семья отходит от дел, здесь тебе почти нечем заняться. Тем не менее ты по-прежнему остаешься Молотом Семьи.
Решение не обрадовало Пиппи, и дон понял, что должен обосновать его.
- Твоя жена Налин не может жить в атмосфере Семьи, не может жить в нашем анклаве в Бронксе. Она слишком отличается от нас. Ее не примут.
Поэтому ты должен строить свою жизнь вдали от нас.
Дон не покривил душой ни на йоту, но у него имелись и прочие соображения. Пиппи - великий героический полководец Семьи Клерикуцио, но если
он и дальше будет "мэром" анклава в Бронксе, то со временем станет слишком могущественной фигурой, и сыновьям дона нипочем не справиться с ним,
когда сам дон сойдет в могилу.
- Ты будешь моим Bruglioneii на Западе, - сказал он Пиппи. - Ты разбогатеешь. И учти, это очень важная работа.
|
