Ларри Нивен. Происшествие в баре «Длинная ложка»
Звонок зазвенел в среду около полудня. Я сел в постели и… такого странного похмелья у меня еще не случалось. Чувство равновесия отнюдь не пострадало. Голова не кружилась, но в ней плясали какие‑то бессвязные мыслишки, какие‑то факты и фактики, прекрасно мне известные, но они тем не менее отказывались выстроиться по порядку. Словно я шел по канату и одновременно пытался распутать загадку в стиле Агаты Кристи. Но ведь в действительности я не делал ни того, ни другого! Я просто сидел в постели и моргал. Потом я вспомнил «монаха»и его таблетки. Сколько их было, таблеток? Снова прозвенел звонок. Путь к двери дался мне нелегко. Люди по большей части не придают значения голосу тела. Мое тело вопило вовсю, требовало испытать его – сделать обратное сальто, например. Я не соглашался. Мои мышцы не годятся для таких упражнений. Да и не помнилось мне, чтобы я принимал акробатические таблетки. За дверью стоял человек. Крупный, мускулистый, со светлыми волосами. Он сунул в «глазок» незнакомый мне значок, сжав его в широкой короткопалой ладони. Голубые глаза, смотрели прямо и честно, квадратное лицо принадлежало, видимо, человеку порядочному, Лицо я узнал – вчера вечером мой гость был в «Длинной ложке», сидел в одиночку за столиком в углу, Тогда он казался замкнутым и угрюмым, как будто его девушку увел какой‑то паршивец. Само по себе выражение его лица служило достаточной гарантией, что никто к нему не сунется. Я и запомнил‑то его только потому, что пил on изрядно, подстать своему угрюмому виду. Сейчас же он был весь исполнен терпения. Беспредельного терпения, как мертвец. И у него был этот значок. Поэтому я впустил его. – Уильям Моррис, – представился он. – Секретная служба. А вы – Эдвард Харли Фрейзер, владелец бара «Длинная ложка»? – Совладелец. – Да, верно. Простите, что побеспокоил вас, мистер Фрейзер. Вы, я вижу, живете по расписанию бармена. Он смотрел на измятые трусы, в которых я встретил его на пороге. – Садитесь, – ответил я, показывая рукой на стул. Стоя я не мог думать ни о чем, кроме одного: как бы удержаться на ногах. Чувство равновесия, мерещилось мне, начало жить своей собственной жизнью. Пятки никак не хотели успокоиться и норовили оторваться от пола, чтобы вся тяжесть тела пришлась на носки. Оно, тело, видите ли, желало стоять именно так, и не иначе. Пришлось плюхнуться на край кровати, но чувствовал я себя при этом так, будто исполнял упражнения на батуте. Осанка, грация, отточенная непринужденность движений – тьфу ты, дьявол!.. – Что вам угодно, мистер Моррис? Насколько мне известно, секретная служба существует для охраны президента… Ответ его звучал заученно, как с пластинки: – Наряду с выполнением других функций, как, например, борьба с фальшивомонетчиками, мы действительно осуществляем охрану президента, членов его семьи, а также президента вновь избранного, но еще не вступившего в должность, и вице‑президента в том случае, если они обращаются с подобной просьбой. – Моррис перевел дыхание. – Когда‑то в наши функции входила и охрана высокопоставленных иностранных гостей. До меня, наконец, дошло: – Так вы по поводу «монаха»? – Совершенно верно. – Моррис уставился на собственные руки. В придачу к значку ему следовало бы приобрести профессиональную уверенность в себе, но ее не было в помине. – Странное это дело, Фрейзер. Мы взялись за него не только потому, что когда‑то охраняли иностранных гостей, но еще и потому, что никто больше не хотел за него браться. – Стало быть, вчера вечером вы сидели в «Длинной ложке», охраняя пришельца из Космоса? – Вот именно. |
