Роберт Джордан. Рог Дагота
Глава первая
Кроваво-красное солнце опаляло жаром равнину Заморы, а заодно и отряд всадников, державших путь по этому каменистому пустынному плато, сменявшемуся покатыми холмами. Грудь всадников была защищена кирасой из черного дерева. Головы прикрывали от ударов шлемы с забралом. Кольчуга черного цвета защищала руки. Черными же были и щитки, поднимавшиеся от сапог к коленям. Все до единой части их снаряжения были окрашены в цвет темной ночи. Такие же черные металлические пластины и войлочные попоны с нашитыми металлическими бляхами защищали головы, шеи и бока их лошадей. На бедре каждого из всадников висело по длинной кривой сабле, а к седельным лукам были прикреплены шипастые палицы. Правда, в руках у них вместо ножей было по длинной деревянной дубинке. Были у них с собой и толстого плетения сети, достаточно прочные, чтобы удержать тигра. Замыкала процессию повозка на больших колесах, на которой была установлена огромная клетка из металлических прутьев толщиной с человеческое запястье. Возница непрестанно хлестал двух лошадей, тащивших это сооружение; он должен был не отставать от колонны, которая, несмотря на жару и вес доспехов, отягощавших лошадей, держала очень приличный темп езды, и казалось, ничто на свете не будет способно заставить всадников хоть на миг притормозить на пути к их загадочной цели. Тот, кто возглавлял отряд, был едва ли не на голову выше любого другого, а также заметно шире в плечах. О его высоком положении можно было догадаться по искусной золоченой резьбе, покрывавшей кирасу. Там, среди арабесок, изготовился к прыжку золотой лев. Тонкие, побелевшие от времени шрамы на лице воина — один — через переносицу, а другой — от угла глаза через всю щеку к подбородку — давали понять, что этот человек не был чужд военному делу. Правда, сейчас эти шрамы были почти скрыты дорожной пылью, оседавшей на потной коже лица плотным слоем. — Бесполезно, — пробормотал он почти про себя, — проклятье, абсолютно бессмысленно. — Во всем, что я делаю, всегда есть смысл, Бомбатта. Большой, сильный человек вдруг боязливо сжался, когда к нему галопом подлетел один из всадников, чье лицо помимо шлема было укрыто еще и маской из черной мягкой кожи. Он-то был уверен, что дальше его собственных ушей эти проклятья не долетят. — Я просто не вижу необходимости… — он начал осторожно оправдываться, но второй всадник, чей голос, даже приглушенный маской, не утратил командного тона, резко оборвал его; — Что должно быть сделано — должно быть сделано, как гласят древние Свитки Скелоса. Именно так там и написано, Бомбатта. — Что вы прикажете, — неохотно согласился тот, — будет исполнено. — Разумеется, Бомбатта. Но я чувствую повисший в воздухе вопрос. Ну же, спрашивай, — высокий воин продолжал, в сомнении, молчать. — Говори же, Бомбатта. Я приказываю. — То, что мы ищем, — медленно произнес Бомбатта, — а точнее, где надо искать… Мне кажется, этого нет ни в каких свитках. Смех всадника в маске заглушила черная кожа. Почувствовав издевку, Бомбатта вспыхнул. — Эх, Бомбатта, неужели ты думаешь, что моя сила ограничивается только знанием свитков. Ты считаешь, что я знаю только то, что в них написано? — Нет, — ответ был краток до непочтительности. — Так выполняй же приказы, Бомбатта. Подчиняйся им и поверь, мы найдем то, что нам нужно. — Я выполню все, что вы прикажете. Могучий воин безжалостно сжал коленями бока своего коня, не обращая внимания на тех, — кто вынужден был поторопиться, чтобы поспеть за ним. Он уже знал, что более высокий темп будет расценен как проявление послушания, как знак доверия полученным приказам. |
