Фиона Уокер. Скажи «да»Французский поцелуй - 2
Посвящается примадонне Энфилда, артистке Королевского балета, помощнику режиссера Комптона и моей сестренке – Хилари Макдэнн
Глава первая
Когда ранним утром Таш Френч вышла из ванной комнаты, ей прямо на голову шлепнулась сосулька. – Красота! Ну просто замечательно. Таш выскользнула из холодной ванной и поспешила нырнуть обратно в постель под теплое одеяло, где, разметавшись, сладко спал Найл. Краем глаза она заметила большого белого индюка, таращившегося на нее сквозь дверцу для кошек: окна на первом этаже покрылись инеем, так что ему пришлось втиснуть свою толстую пернатую тушку в покосившуюся кошачью дверцу, чтобы заглянуть в дом. – Видать, откормили к Рождеству, – пробормотала Таш себе под нос, плотнее прижимаясь озябшим телом к теплому Найлу и целуя его в загорелый нос. Длинные загнутые ресницы спящего задрожали, и он что-то тихо проворчал. Сегодня Рождество. Таш до конца поняла это спустя час, перестав беспорядочно грезить об омеле, брюссельской капусте и последнем праздничном хите Клиффа Ричарда. – Найл! – Таш подскочила на постели так резко, что голова пошла кругом, и она снова рухнула на подушку, потирая задергавшуюся бровь. – М-м-м? – Ты помнишь, что сегодня за день? – Сегодня, дорогая… – Он прижался к ней небритой щекой и, не открывая сонных глаз, поцеловал в губы, – просто сегодня. – А это «сегодня» не имеет ли связи с некоторой знаменательной церковной датой? – Какой? Может, намекнешь?.. – Он снова проваливался в сон, прижимаясь колючим подбородком к нежному изгибу над плечом Таш. – Если я скажу, что вчера был Сочельник, ты поймешь намек? – Таш откатилась на противоположный конец кровати. – Ага! – Найл спрятал голову под подушку. В комнате было холодно, и он покрылся гусиной кожей. – И моя мать, отчим и Мэтти с его неуправляемой семейкой сегодня приедут к ланчу. – Ну и чудесно, – раздалось из-под подушки. – А кстати, который час? – Десять утра. – Таш покосилась на прикроватную тумбочку, где между двумя грязными кружками стояли часы. – Превосходно. – Найл откинул подушку и потерся колючей щекой об ее плечо. – У нас осталось еще немного времени, чтобы побыть наедине. – Найл, я заледенела. – В таком случае, – он принялся целовать ее грудь, опускаясь все ниже и ниже, – позволь мне объяснить тебе, что именно у ирландцев называется центральным отоплением. После очень приятного, медленного и ласкового разъяснения Найл прижался губами к влажному животу Таш, а она потянулась за часами. – Между прочим, снаружи сидит какой-то уродливый белый индюк, – сказала девушка и вздрогнула, посмотрев на часы. – Кстати!.. Мы же выиграли его вчера на вечеринке в «Оливковой ветви», разве ты не помнишь? – У меня провал памяти с того момента, как Марко Анджело в кухонном полотенце вместо юбки и в войлочной шляпе Джека Фортескью начал распевать «Девушку из Ипанемы». – Ха, – Найл снова опустился на подушку. – Классная вечеринка была, что ни говори. – Рада, что тебе она пришлась по душе. – Таш снова вздрогнула, вспомнив, как они возвращались обратно в сопровождении местного бармена. Тот уговаривал всех принять участие в полуночной мессе, и вдруг появился Найл с белым индюком на руках. Это было похоже на галлюцинацию! – И что теперь делать с призом? – спросила она слабым голосом. |
