Йозеф Гелинек. Скрипка дьявола
Марселе
Я далеко не красавец, но женщины, услышав мою игру, падали к моим ногам. Никколо Паганини
В глазах страшного скрипача сверкала такая издевательская жажда разрушения, а его тонкие губы шевелились так ужасающе быстро, что казалось, он бормочет стародавние колдовские заклинания, какими накликают бурю и выпускают на волю злых духов, кои лежат, плененные, в пучинах моря. Генрих Гейне
Нельзя добиться чего‑либо в искусстве, если ты не одержим дьяволом. Вольтер
Для обоняния остальных ты будешь так же недоступен, как для вампиров их собственное отражение. Леопольдо Алас
От автора
В этом романе перемешаны исторические личности и вымышленные персонажи, поэтому мне кажется уместным облегчить задачу читателя следующими пояснениями. Скрипачка Жинетт Невё (1919–1949) существовала на самом деле и погибла в авиакатастрофе на Азорских островах вместе с чемпионом по боксу Марселем Серданом, у которого в то время был в разгаре роман с Эдит Пиаф. Ее скрипка работы Страдивари так и не была найдена. Никколо Паганини (1782–1840) – скрипач‑виртуоз родом из Генуи, который до сих пор считается непревзойденным скрипачом всех времен. Его техника была поразительной, и большинство современников считали, что он заключил договор с дьяволом. Слухи о сатанинском договоре настолько укоренились в обществе, что церковь отказала Паганини в погребении в освященной земле. Истории о проклятиях, и в частности о про клятых предметах, уходят во тьму времен, на их основе создано огромное число рассказов, от «Обезьяньей лапки» У. У. Джейкобса до «Семи хрустальных шаров» Эрже, если вспомнить самые популярные. Широко распространено поверье, будто проклятый предмет становится особенно опасным, если его крадут у законного владельца. Жаклин Дю Пре (1945–1987) – всемирно известная английская виолончелистка, входившая в число величайших виртуозов виолончели. Ее карьера прервалась очень рано из‑за рассеянного склероза, неизлечимой болезни, которая стала причиной долгих страданий и смерти виолончелистки.
1
Клаудио Агостини, прославленный дирижер миланского оркестра, дважды негромко постучал в дверь артистической уборной Ане Ларрасабаль, первой скрипки страны и одной из самых знаменитых скрипачек мира. Оставался час до начала концерта, который они оба собирались представить публике в Симфоническом зале Аудиториума – Национального концертного зала в Мадриде. В программу входила увертюра к «Свадьбе Фигаро», за ней следовал Концерт для скрипки си минор Паганини, затем, во втором отделении, концерт для оркестра Бартока. Агостини участвовал в концерте в качестве приглашенного дирижера Национального оркестра Испании; дирижер и солистка выступали совместно в первый раз. Агостини, уже облаченный во фрак, отчетливо слышал из‑за двери, как Ларрасабаль раз за разом повторяет наиболее трудные пассажи Концерта Паганини, известного как «Кампанелла», поскольку в финальном рондо с каждым новым вступлением скрипки слышится звук колокольчика. Не дождавшись ответа, дирижер снова постучал в дверь, и на этот раз звуки скрипки оборвались. После продолжительного молчания послышался раздраженный голос солистки, заставивший Агостини пожалеть, что он ей помешал. – В чем дело? Я репетирую. Маститому дирижеру мгновенно захотелось очутиться в своей уборной, так и не отозвавшись, но времени на это у него не было: Ларрасабаль распахнула дверь, не дожидаясь ответа. Когда она увидела дирижера, недовольная гримаска на ее лице сменилась открытой улыбкой. |
