Дороти Даннет, Роберт Глисон. Ярость ацтекаАцтек – 5
Наиболее запоминающимися в любой битве (а теперь, повидав их во множестве, я могу утверждать это со знанием дела) являются головокружительный беспорядок и полнейшая сумятица. Однако в отношении этого сражения, моего первого крупного столкновения с врагом, мне удалось сохранить и отдельные, более определенные воспоминания.
ВЫРАЖЕНИЕ ПРИЗНАТЕЛЬНОСТИ
Бесценная информация, касающаяся исторических событий и мест, где происходит действие романа, была предоставлена хранителями музеев и памятников старины в Гуанахуато, Сан-Мигель-де-Альенде, Долорес-Идальго, Теотиуакане, Чичен-Ице и других городах Мексики. Кроме того, мы признательны за сотрудничество Хосе Луису Родригесу, доктору Артуру Барера, Чарльзу и Сьюзан Истер и Хулио Эрнандесу.
Я видел со стороны свою смерть. Мой ночной кошмар ожил, когда из тумана, словно призраки, появились захватчики – окутанные туманной дымкой привидения, темные фигуры огромных животных, грозные, словно тени богов, восставшие из Миктлана, Темной Обители. Я лежал в кустах и дрожал; сердце мое отчаянно билось, горло терзала жажда, земля подо мной содрогалась от топота могучих копыт, предварявших наступление тысяч пеших людей. Обсидиановый наконечник моего копья остр, но оно бессильно против атаки боевого коня, ибо тот защищен толстым кожаным нагрудником, именуемым «щитом Кортеса». Мы затаились среди скал Ночистиана, устроив засаду на испанцев и их союзников, вероломных indiо – индейцев, перешедших на сторону чужеземцев. Враги приблизились к нам в густом тумане, и теперь я оказался перед выбором: остаться в укрытии, предоставив своим compañeros, товарищам, сражаться и погибать без меня, или, набравшись смелости, подняться и сразиться с испанцем, закованным в доспехи, восседающим на могучем боевом скакуне. Прежде чем я смог принять решение, на меня снова накатило темное видение: сражение и гибель. Я видел яростную схватку, видел, как вместе с кровью меня покидает жизнь, видел, как когтистые лапы тащат мою очерненную грехом душу вниз, в ад. Больше всего страху на меня наводили боевые кони. Говорили, будто могучую империю ацтеков победили не маленький испанский отряд, во главе которого двадцать с небольшим лет назад появился на этой земле Кортес, и даже не десятки тысяч предателей-индейцев, выступивших на его стороне. Нет, в первую очередь победу испанцам обеспечили шестнадцать великих боевых скакунов, которые несли в сражение самого Кортеса и лучших из лучших его воинов. Раньше, до прихода захватчиков, Сей Мир не ведал подобных животных, и их появление повергло в ужас как великого властителя Мотекусому, так и благородных воителей из сообществ Орла и Ягуара, лучших бойцов Сего Мира. Воины, никогда не видевшие столь рослых и могучих четвероногих существ, сочли этих выходцев из Иного Мира богами или духами Земли и Неба. Да и что еще можно было подумать, глядя на них, мчавшихся, как ветер, сокрушавших все своими тяжкими копытами и делавших воинов, восседавших на их спинах, стократ сильнее и опаснее их самых искусных пеших собратьев? Но сейчас, когда всадник приблизился, я вдруг понял, что это не испанец, а индеец. Индеец верхом на лошади. Аййя! Никогда в жизни я не видел ничего подобного. Кони представляли собой мощнейшее оружие, и неудивительно, что испанцы категорически запрещали индейцам как держать лошадей, так и ездить на них верхом. Впрочем, Тенамакстли, наш предводитель, рассказывал, что испанцы посадили на коней касиков, вождей союзных им индейцев, дабы те своим видом воодушевляли следовавших за ними воинов. «Предатели, которые сражаются на стороне захватчиков, называют лошадей большими собаками, – объяснил нам Тенамакстли. – Они втирают в себя конский пот, чтобы заполучить часть магической силы этих удивительных животных». |
