|
Ниже бесшумно приближалась гигантская стена цунами - смертоносный Конь Посейдона, он нёс на спине два корабля. Лишённые мачт и парусов плавающие гробы - старые, прогнившие, густо обросшие водорослями, точно десятилетиями скитались по морям и только теперь буря пригнала их к земле, чтобы на берегу нашли они последнее пристанище после своих странствий. На глазах Петра один из остовов распался на части, а волна с глухим рокотом, напоминавшим барабанную дробь, поглотила обломки. Другой корабль величественно развернулся, показывая расколотую корму, сделанную точно из бледно-голубого камня и отмеченную огромным крестом.
«Я знаю этот корабль! - закричало что-то в сознании Петра.- Знаю, я его уже видел!» Но прежде чем он успел облечь свою мысль в слова, она исчезла, вспугнутая резким криком девушки: - Выше! Выше, а то тебя достанет!!! И он стал подниматься выше и выше, сражаясь с ветром и убегая от волны, которая легко могла раздавить его на бетонной стене, как паучка. Наконец Пётр добрался до вершины. Ноги у него кровоточили. Задыхаясь, он встал на краю между стихиями разбушевавшейся воды и земли, не сводя глаз с невероятного зрелища, разворачивавшегося перед ним. Корабль-призрак размером с «Титаника», казалось, находился уже на расстоянии вытянутой руки. Потрескавшийся купол надстройки медленно и величественно колебался всего на несколько метров ниже вершины утёса. Наконец волна разбилась о берег, так что земля под ногами задрожала, точно её ударили огромным молотом. Замшелый корпус тихо и с достоинством рассыпался, как детская игрушка. И глубина поглотила его, точно этот корабль никогда и не существовал. Пётр уселся на краю утёса, свесив босые ноги. Он бы сплюнул вниз, если б во рту осталась хоть капля влаги. Цунами отступало. Он терпеливо ждал, пока полоска пляжа не стала такой же, как была раньше, с той только разницей, что теперь на границе земли и моря лежало множество огромных спиралевидных раковин. Даже с такого расстояния было видно, что это, по сути, окаменелости. Он вспомнил название. Аммониты... Самые небольшие экземпляры не меньше метра. Отлив продолжался. Обнажалось дно, чёрное и мерцающее, а на нём покоились кости морского чудовища. И Пётр уже не понимал, смотрит ли он на землю или, может, на небо антиподов,, видит ли останки левиафана или расколотые шпангоуты корабля, так обманчиво похожие на рёбра кита. Ни Алиса, ни карминное порождение Петровой фантазии больше его не торопили. Он неторопливо обулся, завязал шнурки и только после этого принялся разглядывать высший «уровень». Внимание наблюдателя прежде всего привлекала гора, неожиданно вздымающаяся посреди почти совсем плоской равнины. Гора - или, скорее, титаническое строение, а может, лучше было бы назвать это творение скульптурой? Чудовищный купол окружали лепившиеся к нему меньшие купола, спиралью поднимающиеся кверху и производившие впечатление перевёрнутых вверх дном мисочек,- это были крыши меньших зданий. Пётр, прикрыв глаза ладонью, различал новые элементы: белые колонны портиков, аркады, лестницы, мосты и красочные пятна росписей или мозаик, контуры которых размывались расстоянием. Всё вместе составляло поразительный город-статую. Именно так, поскольку вершину основного купола увенчивала огромная женская фигура, изображённая от бёдер вверх, что производило впечатление, будто весь город - это её юбка-кринолин. Окна, порталы, террасы и балкончики доходили ей до самой груди - ни дать ни взять украшенное кружевами платье. Дополняли сюрреалистическое произведение архитектуры волосы фигуры, уложенные в искусную причёску. - Там, кажется, живут какие-то люди,- произнёс Пётр, увидев развевающиеся на ветру флажки. - Обитают,- поправила Алиса, как будто это слово имело особое значение. - Идём? - Можно,- согласилась она, а кот уже бегом пустился в путь по тропинке, вытоптанной на равнине. |
