|
Сабина полностью потеряла над собой контроль. - У вашей Анжелики столько злобы, что в это трудно поверить! - бросила она. - Если бы вы только знали, как она со мной обращается! Дрожащим голосом она поведала ему об инциденте, протестуя против оскорблений и травли, предметом которой она стала, и все это по вине женщины, которая считает, что ей все позволено, потому что она красива, потому что все мужчины преклоняются перед ней, а она не прилагает никаких усилий, чтобы понравиться им, и она считает себя снисходительной, хотя она... Она повторила шутку, благодаря которой она стала посмешищем всего города, это бросило тень на ее доброе имя и на имя Себастьяна д'Оржеваля. Граф слушал ее, слегка нахмурив брови, ее сбивчивый рассказ требовал от него неослабного внимания. В мыслях Сабины царил беспорядок, она уже не сдерживала свой голос. Он закрыл дверь, которую она оставила распахнутой, потом улыбнулся, что еще больше разъярило посетительницу. - Ах, так вас это забавляет! - воскликнула она. - Ее злоба мало для вас значит! - Я считаю, что ей это больше к лицу, нежели роль жертвы. Я люблю наблюдать за тем, как ее маленькие белые зубки вонзаются в тех, кто завидует ей и стремится нанести ей вред. Острый удар пронзил сердце Сабины де Кастель-Моржа, и последняя ниточка, на которой держалась ее жизнь, оборвалась. - Вы любите только ее! - Она испустила звуки, больше похожие на предсмертные хрипы. - Только ее! А я... Со мной все кончено. В каком-то безнадежном пароксизме она устремилась к открытому окну и бросилась бы вниз на мостовую, если бы не две сильные руки, обхватившие ее за талию и удержавшие ее. Она с криками отбивалась, она хотела ускользнуть из его объятий, разбить голову о стену. Волосы рассыпались у нее по плечам. Сквозь прядки, упавшие на глаза, она увидела, что прибежали какие-то люди и с осуждением смотрят на нее, и это парализовало ее, страшная мысль, что она, Сабина де Кастель-Моржа, является героиней такого низкопробного спектакля, при свидетелях. Но затем она поняла, что увидела лишь их собственные силуэты, отраженные в большом зеркале, стоящем у стены. Лишь теперь она поняла, с какой силой он сжимал ее в объятиях, чтобы удержать. От его мужественных решительных рук исходило необычайное тепло. Она дышала с трудом. - Какая муха вас укусила? - спросил он, увидев, что она немного успокоилась. - Дайте мне умереть! - Я не могу этого сделать. Не хватало еще, чтобы пошли разговоры, что граф де Пейрак выбросил из окна г-жу де Кастель-Моржа, не простив ей того, что она стреляла по его кораблям! Сабине и в голову не приходило, что ее безумный поступок может быть расценен подобным образом. Ее возбуждение спало, и она почувствовала горечь разочарований... Да, он имел все основания упрекать ее в том, что она причиняет ему одни неприятности. - Простите меня, - пробормотала она. - Я вас прощаю. Но при условии, что вы мне поведаете истинные причины вашего неслыханного поведения. Опустошенная, она застыла, не в силах произнести ни слова. Наконец она прошептала: - Я вам неприятна. Его лицо смягчилось, и он улыбнулся, глядя на нее в зеркало. Измученное выражение ее лица и рассыпавшиеся волосы выставляли напоказ то, что пряталось в глубине ее одеревенелой души: красивая женщина, сбившаяся с пути. - Почему это вы мне неприятны, прекрасная тулузка? У Сабины не было больше сил, чтобы бороться. |
