Черная птица, упав из поднебесья, отчаянно крикнула, словно пытаясь о чем то предупредить. Взмахнула крыльями, вновь ушла к серым тучам.

Я люблю, когда мгла наползает сырая,

Влажным саваном сердце и мозг обнимая…

5

– Так точно, герр унтер офицер. Газеты можно посмотреть в комнате националистического воспитания. По коридору прямо и налево.

Мальчишка дежурный рапортовал, словно на параде. Стойка, правда, непривычная, руки на бедрах, ноги на ширине плеч. Главное же, знает в лицо, то ли предупредили, то ли не поленился в списки заглянуть. Интересно, в каком он звании, петлицы не пустые. Но и не унтер, иначе бы не тянулся.

– Благодарю, штурмманн!

Вроде бы угадал, если же нет, дежурный не подал и виду. Щелкнул каблуками и был таков.

После завтрака, перекурив и как следует осмотревшись, бывший унтер офицер рассудил, что Бад Тёльц самая настоящая дыра. За территорию не выйдешь, по двору вечно кто нибудь марширует, полицейских и тех куда то забрали. Библиотека есть, но уже неделю как закрыта. Идти некуда, поговорить не с кем.

Комната национал социалистического воспитания названию вполне соответствовала. От «фюреров» рябило в глазах, целую стену занимали фотографии отличников учебы, в углу же располагалась выставка, посвященная близкой годовщине Пивного путча. Название, естественно, иное: «Революция 9 ноября».

Радиоприемник отсутствовал, но подшивки газет, берлинских и местных, обнаружились на столе в центре комнаты. К сожалению, старые, самая свежая недельной давности. Странное у них воспитание! Хотя… Может, это не случайно? Слишком уж неприятные новости для СС в последние дни. Вот и библиотеку закрыли.

Иоганн Фест поглядел на увешанную фотографиями и портретами стену. Пивной путч здесь, в Баварии, празднуют особо, все таки цитадель национал социализма. И Гиммлер родился где то совсем рядом, пешком дойти можно. Все так, но в последнее время о горном крае рассказывают всякое. Неведомый гусь, определенно из птичника рейхсминистра пропаганды Рудольфа Гесса, прислал секретную инструкцию по борьбе с монархической пропагандой именно в Баварии. Рекомендовалось все отрицать и не вступать в обсуждение. Никакого короля Августа I не существует. И коронации не было, и присяги ему в Верхней Баварии. Монархистов же отправляют в кацеты не за то, что монархисты, а за бродяжничество и торговлю наркотиками. И вообще, все это ложь и еврейская пропаганда. Мальчик Нильс, читая инструкцию, искренне посмеялся. Еврейская пропаганда королевского дома Виттельсбахов. Еще бы написали, что Августа помазал на царствие мюнхенский раввин!

Газеты, бегло просмотрев, уложил на место, шагнул к выходу. И тут не повезло. Чем бы заняться?

– Вижу, вы все еще трезвый, доктор Фест!

Темный силуэт в дверях, словно Мефистофель искуситель.

– Carpe diem , доктор, carpe diem!

Не Мефистофель, всего лишь штандартенфюрер Брандт.

* * *

– Не понимаю вас, доктор. В наряды не гоняют, на совещание не зовут. Я бы на вашем месте…

Пьян? Не без того, но больше играет. И радость какая то ненастоящая, словно сахарин в чае.

– Как это у братьев вагантов?

Без возлюбленной бутылки

Тяжесть чувствую в затылке

Без любезного винца

Я тоскливей мертвеца.

Подошел ближе, блеснул стеклышками окуляров.

– У меня хорошие новости, доктор, очень и очень хорошие. Во первых, рейхсфюрер полностью контролирует все силы и подразделения СС, связь полностью восстановлена, отовсюду к нам спешит помощь…

Прошелся по комнате, повернулся резко.