Каюта ликтора оказалась такой же, как у нее самой, и обстановка сходная, простая и строгая. Зато сама Камея… Серая туника, лента в волосах, колье на высокой шее. И пряный запах духов.

Соль пристроилась на краю койки, больше в каюте сесть и негде. Вдохнула поглубже.

– Сейчас буду говорить глупости. Можно?

Камий Ортана улыбнулась.

– Нужно

Мурашки по коже… Соль сглотнула, вновь набрала воздуха в грудь… Нет нет, о таком нельзя вслух. И думать тоже нельзя.

Отвернулась, проговорив чужим голосом.

– Я граппу один раз в жизни пила. Понравилось! Наверно, у вас нет граппы, но может, что то другое…

Ликтор привстала, протянула руку, коснувшись пальцами ее подбородка.

– Диагноз пока не совсем ясен, но будем лечить.

Пальцы исчезли, Соль потянулась им вслед…

– Лечить, – твердо проговорила Камея. – Сначала таблетки, а потом вы мне расскажете, кто вас обидел, и почему вы не убили его на месте.

3

Дядя, взяв с края стола одну из папок, достал несколько фотографий.

– Гляди!

Вначале показалось, что снято в метро: тоннели, переходы, врезанные в стены двери, даже поезд имелся, правда, очень странный. Удивил только большой зал странной формы с чем то похожим на раздвижные ворота в стене.

– Вот здесь я был, Анри, видел все своими глазами. Именуется это, если на современный французский перевести, «Хранилище 2». Склад, только очень большой. Оружия нет, зато техники хватает. Топливо, продовольствие…

На одном из снимков огромный жук, но явно из металла, еще на одном грузовик с огромными, метра в два диаметром, колесами.

– Это они и взорвали? – понял бывший учитель, – Чтобы нам не досталось? Но… Неужели все таки инопланетяне? Может, какой нибудь сумасшедший миллионер, как у Жюля Верна?

Дядя, пожав плечами, потянулся к стоящей возле пресс папье бутылке коньяка.

Родственник удивил. Встав пораньше, он, дыша спиртными ароматами, обошел замок, переговорив со всеми, кого встретил, включая тоскующую по общению мадемуазель экскурсовод, а после завтрака заглянул к экспертам. В Речную Анну его не пустили, но дядя все равно простоял возле башни минут двадцать. Не помешал и дождь, дядя взял с собой зонтик.

– Очень, очень интересно, – резюмировал он. – Знаешь, Анри, чем мсье Ардан занимается? Математик?

Бывший учитель невольно вздрогнул, вспомнив недолгий опыт их общения.

– Какими то моделями. Математическими, естественно.

Дядя энергично кивнул.

– А еще ищет формулу победы. Да да! О ней думал в свое время сам великий Лазарь Карно, создатель армии Французской революции и, кстати, тоже математик. Представь: две армии на поле боя. Кто победит? Если знать формулу, можно посчитать заранее…

– И если что, убежать подальше, – согласился племянник. – Почти преферанс. Дядя Жорж! Я сам об этом читал, но трудность в том, что не все составляющие будущей победы можно перевести в цифры. К тому же мсье Ардан…

– А что с ним не так? Милейший человек. Ладно, Анри, беги, тут много бумаг, надо с ними разобраться.

* * *

В замок Этлан привезли сеть, причем не одну. Два военных грузовика, суровый озабоченный офицер, и секретный груз, на поверку оказавшийся мелкоячеистой сетью из незнакомого очень прочного материала. Во втором тюке тоже, вероятно, сеть, но его распаковывать не стали. К тюкам прилагались металлические столбы, каждый под три метра в высоту.

– Может, для маскировки, чтобы с самолета не разглядели? – предположил несколько растерявшийся капитан Гарнье. – Но маскировочная сеть совсем другая, эта ничего не спрячет.