С того момента, как Энтони ее бросил, прошло шесть месяцев. Все выглядело донельзя банально: однажды вечером она вернулась домой с работы и обнаружила в прихожей его чемодан. Вначале Люси решила, что он едет в командировку, о которой забыл ее предупредить. Но когда Энтони вышел ей навстречу, она уже все знала. Не поднимая глаз, он сказал: «Ничего у нас с тобой не получилось. И мы оба это знаем».

Люси не собиралась клянчить. Она не хотела его упрашивать. Но упрашивала. Умоляла. Уговаривала остаться. Говорила ему, что он – отец их будущих детей. Уверяла, что, каким бы ужасным ни был этот год, все уже позади. Все наладится. После смерти матери она уделяла ему мало внимания – она это признает. Это все из за того, что они потеряли ребенка.

Но Энтони покачал головой: «В нашей жизни нет ничего, кроме печали. А я хочу быть счастлив. И чтобы ты была счастлива. Но после всего, что было, мы не сможем быть вдвоем. Нам надо разойтись, и обсуждать тут нечего. Мне пора».

Месяц назад Люси шпионила за Энтони в кондитерском отделе супермаркета – он катил тележку с покупками в сопровождении другой женщины. Она была немного похожа на Люси – длинная шея, и стрижка такая же.

Люси прошла за ними весь отдел соков, дошла до замороженных десертов, но потом сдалась. Если бы Энтони ее заметил, он мог бы подумать, что Люси его преследует. Или представил бы ее своей новой подруге, и Люси пришлось бы улыбаться и говорить, что ужасно приятно было увидеться, но она заскочила в магазин на минуту за свежей клубникой, и ей надо бежать. А когда она уже будет далеко, Энтони шепотом расскажет: «Это моя бывшая жена. Она потеряла ребенка, когда была на четвертом месяце, и после этого стала какая то странная. Как будто воздух из нее выпустили. Я больше не мог с ней оставаться». И его спутница сочувственно кивнет и сожмет Энтони руку, давая ему понять, что она то к деторождению готова, и если он хочет создать семью, то ее организм не подведет.

Там, среди полок с продуктами, Люси еще сдерживалась, но на выходе разрыдалась. Раз за разом она пыталась поставить свою тележку к остальным, но у нее ничего не получалось. Так и ушла, оставив свой жетон с изображением белой йоркширской розы в приемном устройстве. По дороге какой то мужчина с бычьей шеей протянул ей салфетку. Люси высморкалась, добралась до дома и выпила полбутылки водки.

После того случая она поменяла фамилию обратно на Пеппер. В любом случае Люси Пеппер звучало лучше, чем Люси Брэнниган. Она решительно и без лишних эмоций выбросила все вещи, напоминавшие об Энтони, отправила на помойку скидочные купоны на подгузники и рекламные листовки, расписывающие достоинства молочных смесей и бюстгальтеров для кормящих матерей. Ее прежняя фамилия придала Люси сил жить дальше.

И вот она стояла перед домом, в котором выросла. На сердце у нее потеплело. Люси улыбнулась и нажала кнопку звонка. Через стеклянное панно во входной двери с изображением маргариток она могла разглядеть отцовское пальто, висящее на вешалке в прихожей. На коврике за дверью скопилась почта. Странно, что отец ее до сих пор не забрал.

Люси еще раз позвонила, затем постучала в дверь. Нет ответа.

Подняв голову, она увидела, что все окна закрыты. Обойдя дом сбоку, Люси оказалась в саду, но и там – никаких следов отца.

Она зажмурилась от яркого солнца. Когда отец найдется, возможно, удастся уговорить его поехать вместе в садоводческий магазин. День выдался чудесный.

Люси ушла с работы на час раньше. В школе был спортивный день, и она, конечно, была там нужна – помогать разносить апельсиновый лимонад и заклеивать пластырем разбитые коленки. Но, глядя, как бегают и падают дети, играющие в «яйцо в ложке», Люси вдруг поняла, что скучает по отцу. После отъезда Дэна в Австралию и смерти мамы у нее не осталось больше никого. Люси изобразила приступ мигрени и уехала с мероприятия, оставив позади хохот и аплодисменты – начиналась эстафета.