Рейчел рассмеялась, но, когда Ричард спустил на воду лодку, она занервничала. Ричард ее успокоил. Темно‑серая вода, небо почти такого же оттенка. Они приблизились к одному из островов, на котором не было ни единой человеческой души – только крупные морские котики с берега ревели, поворачивая морды в их сторону. Остров являлся природным заповедником, без разрешения появляться там было нельзя, однако поблизости не было никого, кто следил бы за исполнением закона. Они подтянули лодку к галечному пляжу. В воздух поднялись испуганные птицы.

«Какая красота!», – воскликнула Рейчел и поцеловала его. Он держал ее в объятиях и думал, что так будет продолжаться всю жизнь.

Всю его жизнь.

Ричард пошарил в шкафчике и достал оттуда бутылку «Гленфиддих». Оглядел рубку и нашел пару кофейных чашек.

Скупо разлил виски по чашкам, одну отправил по столу к Тому.

По очереди выпили – сначала Ричард, затем Том.

Яхта тихо покачивалась на волнах. Довольно приятно пахло парусиной, парафином и пчелиным воском.

Том поглядел на часы на телефоне. Было почти восемь. Паром, наверное, уже заработал. Скоро позвонит Шон. Нужно принимать решение.

Том догадывался, каким оно будет. Ведь ноутбук был нужен и ему.

Если Ричард окажется неспособным на жесткое решение… что ж, значит, Том будет действовать в обход.

Выбора нет.

– Ричард, именно поэтому мы отправили на задание Старшину, которого нам прислал Майкл. Ты прекрасно знаешь, почему он здесь.

Ричард плеснул в чашки и свою тут же опрокинул. Его друг и советник к спиртному не притронулся.

– Ну и?.. – спустя минуту холодно спросил Том.

– Девочки для меня – главное. Я люблю их больше жизни.

Том внутренне не согласился с этим утверждением, но произнес только:

– Он понимает это.

Ричард вздохнул и кивнул.

– Ну что ж, тогда… делай, что должен, – произнес он мрачно.

13. Женщина на озере

Ольстер просыпался, озаряемый голубым светом машин. Просыпались дома, трущобы, новые квартиры, коттеджи, караваны‑трейлеры, автомобили, круги фэйри и священные рощи.

Киллиан стоял у причала парома, ожидая отправки. Он заплатил фунт за перевоз, и паромщик ждал еще одного клиента, чтобы наскрести на этой переправе еще немного деньжат.

Двое мужчин стояли, не шелохнувшись.

Не разговаривая.

Киллиан закурил сигарету.

Паромщик раскурил трубку.

С озера взлетели лебеди, потревоженные шумом. С юга с характерным рокочущим стрекотом приближался вертолет. Это «Чинук» с ревом проносился под блекло‑белесым небом, распугивая овец на земле и птиц на озере. В нынешние времена армейский вертолет воспринимался как реликт из прошлого, но люди инстинктивно прятались, когда над их головами проносилось широкое брюхо вертолета с антеннами и прожекторами.

«Ну вот, идиоты, теперь Рейчел и прочие обитатели острова из‑за вас проснулись», – подумал Киллиан.

Но вертолет пролетел так быстро, что едва только Киллиан успел произнести про себя эту фразу, как тот исчез, оставив в воздухе постепенно затихающий стрекот двойных винтов, сменившийся свистом и шумом.

Хлопанье крыльев спугнутой стаи птиц – и снова первозданная тишина.

– Слушай, может, тебе дать еще денег? – Киллиан обернулся к паромщику, лысеющему рыжеволосому мужчине под шестьдесят, с бледным лицом, усеянным крупными рыжими веснушками, в толстом шерстяном свитере, попахивающем потом.

Новых пассажиров не предвиделось, и паромщик вздохнул:

– Ну что ж, отправляемся, что ли…

Мужчина нажал на красную кнопку, зажужжал мотор, паромщик повернул небольшой штурвал, и большая плоскодонная лодка поплыла по озеру.