— Я не в том смысле. Вот увидишь — стоит мне с ней сблизиться, и она меня во что-нибудь впряжет.

Они уже шли по улице, стараясь держаться возле изгороди, куда падала тень от лип. Петя, невысокий и ладный парнишка, семенил рядом с размашисто шагающим Валецким. Женская тема его интересовала чрезвычайно, поэтому он с удовольствием ее поддержал:

— Во что, например?

— Ну… — Валецкий неопределенно повел рукой. — Вдруг окажется, что ей нужно немедленно покрасить дачу или перевезти старый шкаф своей бабушки из Москвы в Бомбей. — Он криво ухмыльнулся, вспоминая, через что ему уже довелось пройти. — Или рухнет стеллаж в ее комнате, и мне придется его восстанавливать, или ее кошка заболеет редкой африканской болезнью, и, чтобы ее вылечить, потребуется лететь за лекарством в Патагонию, а кроме меня, никого не окажется под рукой. Или она решит провезти пару алмазов через границу, и ее посадят в кутузку, а мне придется ее вызволять… Нет, дорогой друг Петя, я не хочу сейчас никакой любви. Кроме того, еще неизвестно, какой у нее характер. Одни женщины окрыляют, другие хорошо прицеливаются в тех, кто взлетел. Так что пусть она будет хоть трижды рыжей, наши дороги разошлись. И баста. Не знаю, в какой фирме она работает… Надеюсь, в такой, где существуют командировки. Пусть она отправится куда-нибудь на край света и сидит там до тех пор, пока мы не смонтируем систему. Иначе есть опасность встречаться с ней каждый день то в лифте, то на лестнице.

Вероятно, благодаря пожеланию Валецкого катиться на край света разговор с главредом прошел у Марины довольно гладко.

— Зоя Петровна, я хочу отложить пчел, — твердо сказала она, появляясь в кабинете Разгуляевой без доклада.

— О, Беглова! — радостно возвестила та. — Это правда, что ты закадрила стажера?

Марина, не имевшая понятия о том, что Лариса Капуста приезжала к ней домой и слышала опрометчивое заявление Льва Валентиновича, позволила себе удивиться:

— Что, уже пошли слухи? У нас нездоровый коллектив, Зоя Петровна. Возможно, людям не хватает организованного отдыха. Вам следует вывезти нас в Третьяковскую галерею или в пансионат, где есть столы для пинг-понга.

— Не пытайся задурить мне голову, — сердито сказала главред. — Я взяла мальчика, потому что меня попросили его родные. Как я буду смотреть им в глаза, если его прямо тут, в редакции, соблазнит опытная женщина?

— Скажите еще — пожилая, — обиделась Марина. — У нас с ним не такая большая разница в возрасте. По крайней мере, я не могла бы быть его матерью. А вообще-то я и не собираюсь соблазнять вашего мальчика.

— Он поселился у тебя дома, — обвиняющим голосом сказала Разгуляева. — Я послала к тебе Капусту, и она его там застукала.

— Боже, я оставила его в своей квартире, потому что ему хотелось поесть халвы и поиграть с соседской кошкой.

— Ну и как? — мрачно поинтересовалась Зоя Петровна.

— Он выкрасил кошку гуашью.

— Я же говорю — сущий ребенок. И все-таки взрослеть ему нужно не в твоей квартире.

— Совершенно согласна. Пришла пора отправить его в Горный Алтай.

— Как это — пришла пора? Он работает у нас всего несколько дней. И почему в Горный Алтай? Разве пчелы живут только там?

— Дело в том, что пчелы тут ни при чем, — быстро ответила Марина. — Лев Валентинович вышел на один чудный сюжет. Есть легенда о Черном Альпинисте…

— Чудный сюжет? — возмутилась Зоя Петровна. — Этому сюжету лет триста, и у него не просто борода, а борода на резиночке.