Мы все трое сидели чуть ли не с отвисшими челюстями, а Кверпдэн только улыбался.

- Это невозможно! - Несколько десятков линз выскочили из шлема Керолайн и наложились одна на одну перед ее правым глазом. В руках женщины сверкнули маленькие щипцы и она, чуть не упав с мотоцикла, сорвала несколько травинок и распихала их по пустым колбочкам, что висели у нее на поясе. - Я все еще глазам своим не верю. Ты создаешь миры! Сам, силой своей воли! Но откуда у тебя такая сила?

- Она есть у нас всех, сестра! Мы все, когда-то это умели, но нашу силу запечатали. То, что осталось сейчас - это лишь крупицы.

- Откуда ты знаешь?

- Я вспомнил, прошел барьер адской нечеловеческой боли, - маг откинул капюшон, и мы все увидели, что его волосы полностью седые. Через что же он прошел, -  и потерял свой правый глаз, который уже никак не вылечить. Такова цена снятия печатей! Это разрушает нас, чем больше вспомнишь - тем больше разрушаешься, вспомнить все - значит умереть. Я пока не готов жертвовать и вторым глазом, так что мне открылась лишь эта техника и то, что все, во что мы верили, было ложью.

- Но как же Эксгардия? Наша родина полная пустынь, пепла, камней и ядовитых испарений, с небольшими оазисами жизни? Наш дом - тоже ложь? Не верю!

- Да! Все ложь!

- Откуда тебе знать? - Спросила Кэролайн.

- Я был там, с помощью своей новой силы творца миров, могу и тебя свозить, чтобы сама убедилась. Все ложь и обман, фикция! Это ложные воспоминания!

- А что же истина?

- Не знаю, это скрыто за печатями! Я вижу лишь холодный голубой свет. Но сейчас не это важно. Нужно искать старых союзников, нужно найти старика Киндорфа, нужно собирать все ресурсы. Ты готов, Странник? - Мастер наконец-то вспомнил о моем присутствии.

- Готов к чему? - Спросил я.

- К междоусобной войне Великих Мастеров, разумеется! Войне за ваш мир!

Вторая ангельская песнь

Обитель мятежного Мастера или многообещающие разговоры у камина

Всю дальнейшую дорогу мы ехали молча. Всем было о чем подумать, да и Кверпдэн предупредил нас, чтобы все разговоры и вопросы мы припасли на вечер, когда доберемся до его жилища и по совместительству штаба сопротивления Шестерым Мастерам. Кто входил в сопротивление он, разумеется, не сказал. А сейчас Мастеру нужно было сконцентрироваться, ведь способность создавать миры - была одной из сложнейших, из всех существующих, и управлять ею крайне не просто.

Мы ехали, наверно, около часа. Уставшая и вымотанная Нацуми, задремала у меня на плече. Она была такой милой и беззащитной, когда спала. Я даже улыбнулся и нежно провел тыльной стороной руки по ее щеке, она немного пошевелилась, но продолжила спать. Я же не чувствовал усталости, а наоборот - небывалую бодрость и свежесть. Мне дали надежду, меня поместили внутрь новой игры, и мне снова нужно было сражаться - все это то, что всегда помогало собрать осколки мой давно разбитой вдребезги души в нечто новое, пускай и не совсем полноценное и возможно не годящееся для нормальной жизни в мирной время, но способное противостоять препятствиям и двигаться дальше, не взирая на все преграды. Такой себе боевой голем из остатков меня прежнего. В любом случае, это намного лучше, чем сходить с ума в плену геометрического хаоса, в стенах старого номера богом забытой гостиницы. И "Гибель богов" уже не звучала в моей голове, пока обойдемся без прекрасного немецкого композитора.

Пейзажи сменяли друг друга один за другим, и вот мы оказались на каком-то побережье. Здесь бушевала настоящая буря. Кверпдэн проделал замысловатое энергетическое плетение, и наш мотоцикл превратился в старенький автомобиль с крышей, вроде тех первых, что появились на заре прошлого века.