Прескотт, хотя и был ниже ростом, казался достойным соперником Маркуса. Стройный, мускулистый, но гибкий, он с детства усвоил уверенно-жестковатую манеру держаться. Получив великосветский лоск, он, в сущности, остался все тем же отчаянным, ловким сиротой, готовым дать отпор любому парню, будь тот даже сильнее и старше его. В его изумрудных глазах горела свирепая решимость, способная парализовать более слабых противников. Впрочем, Маркус к ним явно не относился.

– Итак, Прес, леди задала тебе вопрос, – с напускным безразличием протянул Маркус, хотя его красивое лицо исказилось от напряжения. – Так ты способен солгать?

Прескотт пожал плечами.

– Чтобы соблазнить Кэт? Конечно, способен, – он метнул на Маркуса сердитый взгляд, – впрочем, как и любой мужчина.

– Но только не я, – Маркус улыбнулся и стал похож на кота, который только что наелся сливок. – Я в этом не нуждаюсь и лгать не стану.

Кэтрин решила воспринимать это как намек на то, что она – слишком легкая добыча.

– Ты лжешь, – провозгласил Прескотт. – Так или иначе, но ты ее разочаруешь. И что потом? Отправишься в очередное сражение? А как насчет Кэт? Что будет с ней?

Маркус перестал улыбаться и нахмурился. Кэтрин переминалась с ноги на ногу. Предположения Прескотта были жестоки, но справедливы.

– Прес начал рассказывать мне об убийстве некой высокородной дамы, – девушка решила прервать этот разговор, пока он не зашел слишком далеко.

– В наши дни насилие процветает, – протянул Прескотт, и его зеленые глаза многозначительно блеснули.

Изучающе уставившись на Прескотта, Маркус тихо, словно себе самому, произнес:

– Ты кажешься совсем другим.

– Что, черт побери, ты имеешь в виду? – требовательно спросил Прескотт и сжал кулаки.

– Ты изменился.

– Ну да, я уже не тот слабак, которого могут обидеть старшие мальчишки, если ты это имеешь в виду…

– Постой, я никогда…

– И ты, и Джимми, и Кенни-лейн – все вы одинаковы.

– Но это нечестно, Прескотт, – резко бросила Кэтрин. – Ведь ты должен понимать, что никого нельзя упрекать за проступки, совершенные другими.

– Все они – одна шайка.

Маркус оправил рукава коричнево-шоколадного сюртука.

– Я не имел в виду ничего обидного, Прес. Не бери в голову, – он махнул рукой и, подойдя к девушке, осведомился: – Кэт, я не мог бы похитить тебя на секундочку?..

– На секундочку? – с нескрываемым сарказмом переспросил Прескотт.

– Конечно! – ответила Кэтрин. Однако она чувствовала себя виноватой из-за того, что покидает Прескотта, который искал ее общества, и поэтому, обернувшись, произнесла: – Я скоро вернусь. Ты подождешь меня?

– Вся моя жизнь в твоем распоряжении, дорогая.

Лицо Маркуса помрачнело.

– Кэтрин! – раздался знакомый голос.

Кэтрин обернулась. В дверях, с печальным бледным лицом, стоял Джаред.

– Джаред! – кинувшись к брату, она заключила его в объятия. Сейчас он был выше ее всего на несколько дюймов, но было понятно, что скоро он вырастет еще больше. Четырнадцатилетний подросток прильнул к ней и, стиснув длинными руками, заплакал.

– Ты все знаешь, – грустно произнесла Кэтрин, имея в виду директора Данна.

Она боковым зрением увидела, как Маркус и Прескотт тихонько вышли из комнаты и тактично удалились в сад.

Джаред всхлипывал, прижимаясь к ней все теснее. От него пахло так, будто он давно не мылся.