— Поздороваться и взглянуть на ту, что подарила мне столько душ, — улыбнулся мужчина, а за его спиной затрещало пространство, едва скрывающее огромное существо, которым он на самом деле являлся. — Ты не помнишь, верно? Не помнишь нашего договора, не помнишь жизни. Ты все растеряла. Что ж, ничего страшного, зато я помню. Наша сделка в силе. Ведь твоя война еще не окончена? Верно? В таком случае знай, за каждого убитого в этой схватке ты будешь получать обратно свои силы и воспоминания. Крупица за крупицей.

Ты же, юноша, наоборот, за каждый день что в сражениях ты не убьешь ни одного противника — будешь получать новые силы. Я могу сделать тебя настоящим магом, а не этим обрубком способным лишь менять форму. Придерживайся старых принципов, если сможешь. Становись на столько могущественным чтобы ни один из врагов не мог тебе противостоять, и сражайся. Ежедневно.

— Твою мать, — выругался я, понимая, что сейчас происходит. Он же настраивает нас друг против друга.

— Смышленый камешек, ты отпустил лазутчика, но даже не подумал о том, кому и как он передаст твои слова. Он был напуган, верно. Так, что запачкал штаны. И твой образ надолго отпечатался у него в голове. Но его хозяева не такие. Они решат вернуться, как только подумают, что я ослабил хватку. И, конечно, они не обнаружат Владыку катакомб на месте, — чуть не хохоча, сказал Распорядитель. — Что они, по-твоему, подумают? Как поступят?

— Есть шанс, что они решат, будто жертва была принесена и чудовище временно успокоилось.

— Верно. И тогда начнут убивать рабов просто для того, чтобы умаслить несуществующего монстра. Сколько смертей будет на твоей совести? А если ты останешься, будешь ставить условия, контролировать катакомбы, неужели ты думаешь, я позволю распоряжаться своим домом и таскать контрабанду? С какой стати?

— Черт. Нет. Я не могу остаться. Я должен дойти до конца. И не могу бросить сестру.

— Я убью их. Оставлю только ту поганую крысу. И весть о Владыке подземелий разлетится по странам. Контрабандисты побоятся забираться в мои катакомбы, по крайней мере, в ближайшие годы. И это будет тебе моим подарком. Жизни тех, кто побоится приходить, и смерти тех, кто останется сегодня, после полуночи, — улыбнулся распорядитель. — Ты принес две головы за каждого из вас, и отныне я жду от тебя такого же выполнения всех испытаний.

— Вы все равно собирались убить всех в подземелье, я лишь помог вам создать правильную картинку. Да и сбежали бы они все равно, двенадцать часов — достаточный срок, — возразил я, стараясь смотреть монстру в глаза. — Но теперь община гномов не получит вестей и окажется беззащитной перед вашим дальнейшим влиянием.

— Вот как? Ты уверен, что заслуживаешь иной награды, кроме своей жизни? И это даже несмотря на то, что твидишь, пусть и мельком, чем я являюсь? Как интересно… хорошо, малыш. Это и в самом деле может быть забавно. Я думал отдать тебя на растерзание остальным игрокам и двойным стандартам, но, если ты так настаиваешь… Рад, своди его к портному. Владыка подземелий, гуляющий с голой задницей, выглядит несолидно. С этого момента ты принят на официальную службу играющему и будешь выполнять отведенную тебе роль.

— Эй, в смысле? Я же не соглашался никому служить!

— А тебя никто и не спрашивает. Теперь твой дом — катакомбы. Твоя филактерия будет привязана к выходу на арену, и каждый раз, когда ты мне понадобишься, я буду выдергивать тебя, где бы ты ни был, и возвращать обратно. В обмен. Что ж. Ты сможешь владеть катакомбами и подземельями. Управлять ими. Жить в них и делать, что пожелаешь. Ты хотел стать кошмаром для этих бедолаг? Станешь им. Они тоже твои.