— Если ты на ней жениться хочешь, я вам хоть сейчас свое благословение дам, — хмыкнул король, не веря ни в любовь до урны с прахом со стороны демона из Бездны, ни в пылкость чувств обожаемой и избалованной до безобразия дочурки.

— Тьфу на вас, шутники! — топнула ногой Элия и сунула Злату под нос карту:

— Глянь, какой подарок нынче сделала папе пассия!

Повелитель Межуровнья исполнил пожелание богини, а потом начал говорить громко, прочувствованно, на каком-то демонском, не поддающемся переводу, наречии. Впрочем, перевода не требовалось. Вполне хватало того, как именно говорил Злат, чтобы твердо увериться: в его речи нет ни одного сколько-нибудь цензурного слова за исключением союзов и предлогов.

— Что-то я не припомню, чтобы он в то Новогодье так матерился, — Лимбер уже оправился от первого шока, и маска невозмутимого ехидства опустилась на лицо короля забралом, отсекая шок от перемещения в Межуровнье. — Наверное, много с вами общался, бедняга. Вы, кого хочешь, до белого каления доведете! Пусть оклемается чуток, а ты мне, Элия, может, все-таки объяснишь, что происходит? И при чем здесь мой портрет? — в голосе бога прорезался металл, подразумевающий, что никакого «может» он не потерпит, исчерпывающие объяснения должны быть дадены прямо сейчас, то есть, чем быстрее, тем лучше.

— Какая подстава, — горько посетовала богиня, — мне, отцу, семье, я просто ума не приложу, что делать!

Женщина устало потерла глаза. На мгновение подумалось о камне неодолимой дремы, но мысль тут же была признана бесперспективной. Отец ни за что не согласится забыть, как ни упрашивай.

— Этот портрет относится к секрету, за который готовы убить очень многие, папа. Ты — король и Хранитель Мира Узла — слишком значительная фигура, содержимым твоей головы способны заинтересоваться многие. Именно из-за этого я и пыталась удержать тебя подальше от тайны. Мы приложили такие усилия для ее сохранения, и все оказалось напрасно!

— Есть способ, — неожиданно объявил Злат, малахитовые глаза смотрели уверенно и твердо. Он подошел и притянул богиню к себе в жесте утешения.

— Неужели? — Элия была настроена скептично.

— Яд базлигаха, — ответил Повелитель Межуровнья, — одного из моих Приближенных.

— Кардинальный выход, а? — недобро нахмурился Лимбер, не считавший смерть от отравы для себя лично лучшим способом сохранения странных дочкиных секретов.

— Другие не подойдут, — отрезал Злат. — Я не знаю, насколько поможет этот, но яд демона-василиска, базлигаха, отданный добровольно в смеси с одним из вин черной ночи дает забавный эффект: он мешает читать в сознании того, кто испил напитка любому, будь то живое создание или Сила.

— Ты попросишь Приближенного? — в душе богини возродилась надежда.

— Не я, ты, дорогая моя, — мягко поправил Дракон Бездны, напоминая о неписаных, но оттого не менее строгих законах Межуровнья. — Я могу лишь приказывать, в твоей же власти просить. Будет ли дано согласие, обещать не могу.

— Хорошо, благодарю тебя, я попрошу, — признательно согласилась Элия, готовая ухватиться за любой шанс.

У Лимбера от этих предварительных договоренностей едва глаза на лоб не полезли. Уловив недобрый настрой отца, богиня попросила:

— Отец, клянусь, это действительно необходимо, я объясню тебе все, что смогу и что ты захочешь услышать, чуть позже, если смогу получить яд.

— А если нет? — скрестил на груди руки бог.

— Тогда нам лучше вообще не показывать носа из Межуровнья, — честно ответила принцесса.