-  А зря, - укоризненно сказал страж, вновь опуская голову на стол.

    Мне некогда было наблюдать за жанровыми сценкам, я торопливо сдирал с себя крестьянские лохмотья под аккомпанемент причитаний губернского секретаря:

    -  Господа, но ведь с нами поступили совершенно незаконно. Я чиновник почтового департамента, и меня не смели арестовывать! Господа, вы будете свидетелями!

    -  Тихо, - оборвал я возбужденного чиновника. - Иван, нам нужны хорошие лошади и оружие. На дороге две засады. Надежда только на тебя.

    -  Это можно, - подумав, ответил рыжий, - навалимся кучей на конюхов и ускачем.

    -  Так не выйдет, вы должны будете ждать нас за воротами, нам еще нужно отбить женщин, иначе они погибнут.

    -  Господа, господа! - вмешался в разговор чиновник. - О каких женщинах вы говорите! Нужно немедленно отсюда убежать и заявить в полицию.

    -  Заткнись, болван, - не сдержавшись, рявкнул я. - Сможешь?

    -  Долго ждать? - спросил рыжий,

    -  Не знаю, думаю, что не очень. Ты уже был на таких ритуалах? - Я кивнул в сторону павильона.

    -  Был, только внутрь не пустили, там для доверенных.

    -  Они пойдут, - я хотел сказать процессией, но подумал, что он меня не поймет, и поменял слово, - толпой от дома до риги?

    -  Точно, - подтвердил он.

    -  Женщин тоже поведут из дома?

    -  Ага, - сказал он. - Сначала ведут козла, потом идут барин и гости, за ними бабы, а там и все остальные, кому позволено.

    -  Посмотри, скоро они будут выходить?

    Иван вышел наружу, огляделся, потом вернулся назад.

    -  Не знаю, столько народа я еще у нас не видел. Однако, похоже, что скоро выйдут, у них как первый петух запоет, самый праздник. Только как вы туда подберетесь, ведь порубают в капусту!

    -  Это уже наша забота, чтоб не порубали. - Мне не хотелось посвящать союзников в подробности операции. - Ваша забота - лошади. Как услышите большой шум, через пару минут ждите нас.

    -  Я - против! Нужно обращаться в полицию! - опять возник чиновник. - А ты, братец, за оскорбление еще ответишь! Это, видимо ли дело, крестьянину государственного человека оскорблять!

    -  Заткнись, вша! Будет мешаться под ногами, - сказал я Ивану и здоровяку, - под мою ответственность утопите его в нужнике! Ну, с Богом. Идите, сначала вы - потом мы, и осторожнее!

    -  Нешто! - откликнулся Иван. - Вам ружья не нужны? Можно, мы себе возьмем?

    -  Берите, - ответил я.

    -  Господи, благослови, - сказали, крестясь, все трое, включая губернского секретаря, и, забрав оружие сторожей, исчезли за дверями.

    -  А нам нужно порезать старую одежду вот на такие куски, - сказал я, пластая ножом наше крестьянское тряпье и исподнее факельщиков на тряпицы размером чуть больше носового платка.

    -  Зачем?

    -  Скоро узнаешь, - пообещал я. - Станем с тобой бомбистами!

    Глава 17

    Шествие возглавлял козел. Откормленная животина с позолоченными рогами, увитая лентами, украшенная звенящими бубенчиками и блестками, самостоятельно выступала во главе процессии. Похоже было на то, что козла выдрессировали так, что он знал даже ритм движения и не отвлекался на шум и полыхающие факелы, и костры.