Джек смотрел на рыжие волосы ирландца, на его красную кровь и вспоминал все.

Как вытащил Хью обнаженного из моря у Ньюпорта. Как тот учил его обращаться с гранатами. Как дрался рядом с ним на «Элизе». Он вспомнил и паучка, который скребся внутри ореховой скорлупы, когда Рыжий Макклуни забаррикадировался в капитанской каюте, отказавшись позволить кому-либо ссадить своего больного товарища с судна и тем самым обречь его на верную смерть.

Долее размышлять было не о чем. Джек положил пистолет на пол. Жизнь за жизнь.

— Уходи!

— А?

Рыжий Хью быстро вскочил на ноги, оттолкнув в сторону разбитый шкаф, и склонился над своим сообщником. Приложил пальцы к шее, проверил пульс.

— Мертв. Кто бы мог подумать?

Ирландец выпрямился.

— Ну, бывай, парень, — бросил он словно бы мимоходом, направляясь к дверце для слуг так спокойно, будто вся королевская стража не штурмовала сейчас снизу дом и у него была уйма времени, чтобы скрыться.

— Постой!

Джек шагнул к нему.

— Ты должен меня вырубить. И сделать это получше, чем твой приятель.

Рыжий Хью повернулся.

— А ты уверен? Я мог бы…

Он взял Джека за запястье и надавил на тайную точку, вызвав вспышку боли.

— Нет, — сказал Джек. — В это никто не поверит. Я тоже бы не поверил.

— Хорошо. — Ирландец заглянул Джеку в глаза, выдержал паузу и сказал: — Тогда попробуй поверить в другое. Летти тоже связана с якобитами, что правда, то правда. Но она полюбила тебя. И любит.

Без сомнения, трудно было бы подобрать менее подходящее время для разглагольствований на любовные темы, но Джек не мог не спросить:

— Откуда ты знаешь?

— От нее, откуда же еще? — улыбнулся Рыжий Хью. — Конечно, ее родство с графом Клэр, это… хм… преувеличение. Но мне кажется, как раз это тебя не слишком огорчит, а?

— Это огорчит моего отца. Что до меня, то… посмотрим.

Размышлять о таких деликатных вещах сейчас, когда в голове стоит звон, а в дом вот-вот вломятся вооруженные люди, было уже перебором.

— Слушай, приятель, кончай волынить. Двинь меня как следует и уматывай!

Ирландец улыбнулся.

— Ты пожалеешь об этом, парнишка.

— Уже жалею.

— Мы с тобой еще обязательно встретимся.

Джек вздохнул.

— Надеюсь, что нет. Но если так случится, Макклуни, запомни: мы с тобой квиты.

— Запомню.

Шум снизу усилился, парадная дверь с грохотом рухнула, коридор наполнился орущими людьми. А потом внезапно на Джека обрушились боль и тьма.

Все исчезло.

Хью действительно знал, как вырубить человека. Джек понятия не имел, сколько времени он провалялся без чувств, а когда очнулся в совершенно другом месте, то решительно не мог вспомнить, как он там очутился. Ясно было одно, что его в бессознательном состоянии кто-то куда-то перетащил, но кто, куда, зачем и давно ли — оставалось загадкой.

На первых порах его больше волновало — куда? В помещении было темно, но не совсем: слабенький свет проникал из-под того, что после исследования на ощупь оказалось массивной, обитой железом, дубовой дверью. Движения, необходимые, чтобы это установить, вызвали у него серию рвотных позывов. Удивляться не приходилось, ведь бедной голове его досталось сверх меры. Сначала «разбойник» огрел Джека по затылку, покрытому теперь коркой запекшейся крови, а потом в это дело внес лепту и Хью. Юноша смог убедиться в целости своей челюсти лишь тогда, когда его вывернуло через широко разинутый рот.

Осторожно исследовав свою тюрьму, он тем не менее выяснил, что в ней находятся металлическая койка с продавленным соломенным тюфяком и ведро, видимо предназначенное для испражнений.