Один из советских ветеранов войны, являвшийся свидетелем событий под Черкассами, описывал прорыв германцев из «котла» в следующих выражениях: склон холма казался черным от непрерывно движущихся масс людей, чьи ряды ломались под огнем, но собирались вновь и вновь. Советские снаряды заставляли немцев рассыпаться, но они каким-то непостижимым стороннему наблюдателю образом снова смыкались в серые колонны и продолжали спускаться к реке. Советские танки вели постоянную дуэль с эсэсовцами, окружавшими беженцев».

На берегу быстротекущей реки Гнилой Тикич красные танки пошли в атаку, стремясь уничтожить немногих германцев, уцелевщих под огнем советской артиллерии. ЛАГ попытался организовать для своих нечто вроде огневого прикрытия. Когда все закончилось, оказалось, что из «котла» удалось вырваться 30 000 человек. Лейбштандартовцы продолжали ожесточенно сражаться. На высоте 246,3 в 3 км северо-западнее Тыновки II батальон 2-го бронегренадерского (мотопехотного) полка ЛАГ подвергся яростной атаке советских войск. Защищая открытый правый фланг батальона, почти до последнего человека погибла 6-я рота ЛАГ. Четверо уцелевших лейбштандартовцев из состава уничтоженной роты продолжали держаться против 60 красноармейцев, атаковавших их при поддержке 3 танков «Т-34». Очень скоро в живых осталось только 2 эсэсовца. Эти двое уцелевших — роттенфюрер СС и штурмман СС, медленно отступали, отстреливаясь из личных пистолетов — так продолжалось до тех пор, пока контратака главных сил II батальона ЛАГ не остановила красноармейцев.

Изрядно измотанная «дивизия»ЛАГ, численностью менее кампфгруппы (боевой группы), огрызаясь, отходил на линию северо-восточнее Умани, расположенной западнее от Кировограда. Теперь в составе ЛАГ (дивизии только по названию!) насчитывалось всего 41 фюрер и 1118 унтерфюреров и рядовых. Генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн писал: «Наши войска дошли до последнего предела истощения. Германские дивизии… буквально перемолоты… В боях уничтожены кадры большинства боевых подразделений. Как мы, например, можем провести эффективную контратаку, если во всем танковом корпусе насчитывается всего 24 исправных танка?»

Жалкое состояние ЛАГ еще более ухудшилось в начале марта, когда советский 1-й Украинский фронт под командованием маршала Жукова, начальника штаба Красной армии, ударил в левый фланг группировки фон Манштейна. На обширном пространстве между рекой Припять и Карпатскими горами советская 15-я армия истощила в боях пехотные силы германского XIII корпуса, в то время как на юге Жуков, бросив в атаку 4 армии, полностью вскрыл немецкий фронт, как консервную банку. В лучшие времена ЛАГ поиграл бы мускулами («качнул мышцой») в наступлении, но на данный момент он был способен лишь на оборону. Форсировав Буг, в район Умани ворвались армии соввесткого 2-го Украинского фронта под командованием маршала Ивана Конева. К 20 марта советский авангард пересек границу Украины.

В сложившейся обстановке ЛАГ оставалось только удалиться на отдых и пополнение. 18 апреля остатки 1-й танковой дивизии СС покинули Восточный фронт и направилась в Бельгию, в район Турну, неподалеку от Беверлоо, где они были расквартированы в казармах 12-й танковой дивизии СС Гитлерюгенд.

Имперский министр пропаганды доктор Йозеф Геббельс воспользовался возможностью организовать торжественное вступление частей ЛАГ в Антверпен. Лейбштандартовцы, как на параде, стройными рядами продефилировали по улицам древнего фландрского города. Их торжественный марш освещался по радио, в газетах и кинохронике, как «Триумфальное возвращение Лейбштандарта».

Но реальность была гораздо суровей. 3 мая Адольф Гитлер издал приказ перевооружить свой Лейбштандарт, однако достаточного количества современного оружия для этого не нашлось. Что касается материальной части, то дивизия получила танки, бронемашины и самоходно-артиллерийские установки прямо с заводских конвейеров, однако данное обстоятельство еще не говорило о повышении боевой мощи дивизии, так как не на все боевые машины, состоявшие на вооружении ЛАГ, хватало горючего.