Мужчина придвинулся к ней еще ближе. Она ощущала его присутствие всего в паре дюймов от себя. И когда его пальцы коснулись ее руки, она чуть не вскрикнула. Она вся напряглась от охватившего ее страха.

— Но все будет совсем не так, как ты себе представляла. По крайней мере, в этот раз все произойдет иначе. Не правда ли, Номер Четыре? Ведь здесь нет того мальчика из твоей школы, не так ли? И как ты думаешь, он вообще когда-нибудь узнает, какого удовольствия лишается?

Дженнифер ничего не говорила в ответ. Она чувствовала, как пальцы мужчины скользят по ее коже. Они плавно очерчивали силуэт ее тела, словно стремясь привлечь чье-то внимание к каждому изгибу, к каждой его части. Плечи. Дальше вниз по спине. Вдоль ягодиц. Затем вокруг талии, задержавшись на мгновение на животе. Теперь ниже. Она вздрогнула. Она понимала, что, если бы это делал тот, в кого она была бы влюблена, это возбуждало бы. Но прикосновения чужого, жестокого человека рождали в ней такое чувство, будто она погружалась в непроглядную тьму. Девушка содрогнулась, с трудом сдержав в себе желание отпрянуть назад.

— Так, может быть, нам стоит покончить с этим прямо сейчас, Номер Четыре?

— Я не знаю…

— Может быть, нам стоит покончить с этим прямо сейчас, Номер Четыре?

Мужчина повторил свой вопрос слово в слово.

Дженнифер не понимала, как лучше ответить. Будет ли «да» расценено как предложение овладеть ею прямо сейчас? Наброситься и изнасиловать? А если сказать «нет» — может ли это быть воспринято как сопротивление? В любом случае тот и другой ответ вполне могли привести к одному результату.

Она сделала глубокий вдох и задержала дыхание, так, словно это могло помочь ей выбрать правильный ответ, если, конечно, он вообще существовал.

Дженнифер передернула плечами. «И что будет потом? Буду ли я тогда им нужна?»

— Отвечай на вопрос, Номер Четыре!

Она вздохнула.

— Нет, — сказала она.

В ответ вновь послышался шепот:

— Но ведь ты только что говорила, что хотела чего-то особенного?

Она кивнула. Мужчина продолжил говорить тихим, исполненным отнюдь не любви, а, напротив, сдержанной злости голосом:

— Это и будет нечто особенное. Только особенное в несколько ином смысле, чем ты полагала.

Он засмеялся. Затем Дженнифер почувствовала, как он отошел назад.

— Скоро, — сказал мужчина. — Задумайся об этом. Очень скоро. Это может случиться в любую минуту. И это будет жестоко, Номер Четыре. Это не будет похоже ни на что, о чем ты когда-либо могла помыслить.

Дженнифер услышала, как мужчина прошел по комнате.

Через секунду раздался другой звук — хлопнула дверь.

Дженнифер оставалась на месте, не решаясь одеться. Ей показалось, что она простояла так, не двигаясь, несколько минут. Затем, когда тишина уже стала давить ей на уши, она выдохнула и пошарила вокруг в поисках своего нижнего белья. Найдя трусы и лифчик, она натянула их на себя и вернулась на кровать.

Пот ручьями лился с нее — не от жары, а от ощущения страшной опасности. Она нашла своего медвежонка и принялась шептать ему на ухо:

— Это все происходит не с нами, Мистер Бурая Шерстка. Это происходит с кем-то другим. Дженнифер — твой друг, как и прежде. С Дженнифер ничего не случилось.

Ей хотелось бы по-настоящему верить в то, о чем она только что говорила своему игрушечному другу. Она понимала, что балансирует на грани, поочередно отклоняясь то в одну, то в другую сторону, словно идя по канату и рискуя в любую секунду упасть вниз, в пропасть, то есть утратить целостность собственной личности.

Она не была уверена в том, что ей было под силу сохранить равновесие.