|
Парень неглупый, артистичен, где-то обаятелен (ведь чем-то же подкупил Ермолову), но чтобы убедительно разыграть такое… Известие о гибели девушки потрясло Ходасевича, и это даже перевесило обвинение в ее убийстве. Он погрузился в транс, а вернувшись в реальность, вел себя вяло и обреченно. Да, он тянул из Ермоловой деньги, когда кредиторы требовали возврата долга, воспользовался, грешен, ее доверчивостью. Но это не умаляет тот факт, что Ермолова ему нравилась (если не сказать больше). С ней было хорошо, с ней он чувствовал себя почти нормальным человеком! Хотел завязать, устроиться на работу. За что убивать? За то, что она узнала про его делишки? Какая глупость! Ничего она не знала. Не надо вешать на него всех собак!
– Как ее убили? Алексей объяснил: веревка, кляп, багажник, удар по затылку предположительно разводным ключом. Фигуранта чуть не вырвало, он долго кашлял. Потом начал говорить: машиной не обзавелся, хотя управлять умеет, когда-то учился в школе ДОСААФ. Что такое разводной ключ, представляет смутно – никогда не держал его в руках. Четыре года назад ломал правую руку – производственная, так сказать, травма. Кость срослась, но боль чувствуется до сих пор. Поднимать тяжести не может, опираться предпочитает левой рукой. Не мог он нанести такой удар – сдох бы от боли. Это легко проверить: можно провести обследование, найти медкарту в поликлинике по месту жительства. Настроение портилось. Алексей угрюмо смотрел на трясущегося фигуранта. То, что у парня непорядок с рукой, он заметил еще на крыше. Падение обострило боль – тоже заметил. Ударил Ермолову правша – Борис Давыдович не сомневался. И не тот это тип – хладнокровно убить девушку, с которой встречался. – Кстати, насчет встреч, гражданин Ходасевич. Вы встречались с потерпевшей в последние выходные? – Должны были встретиться, – выдавил задержанный. – Хотели в субботу, но возникли неотложные дела, позвонил Катюше из автомата, переиграли на воскресенье. И этот день оказался занят, назначили встречу на половину десятого в сквере за монументом… Она еще сказала: немного погуляем и пойдем ко мне… Ее дом недалеко, от монумента четыре минуты ходьбы… – Я знаю, – перебил Алексей. – Не поздновато для прогулок? – Там освещение, много людей… Это правда, гражданин начальник, я клянусь… – Хотите сказать, что не встретились? У фигуранта вновь забегали глаза – вспоминал, по-новому оценивал факты. Альберт опоздал, прибежал в сквер без четверти десять, уже темнело. Договорились встретиться у заднего входа в парк напротив кинотеатра «Металлист». Там Екатерины не было. Ходасевич прошелся взад-вперед. Из кинотеатра выходили люди – закончился последний сеанс. Уйти Екатерина не могла – подумаешь, опоздал на четверть часа! Он двинулся по аллее к монументу, повернул назад. С боковой дорожки свернула женщина, двинулась в попутном направлении. Он был почти уверен, что это Екатерина – ее походка! Их разделяло метров семьдесят. Прохожих в парке почти не осталось. Альберт припустил за девушкой. Внезапно погасли фонари, стало темно. Он не спешил, был уверен, что, дойдя до выхода, Катя повернет обратно и они встретятся. Но этого не произошло. Ходасевич вышел из парка, повертелся. Не было никого – вообще никого. Чернел кустарник вдоль улицы Римского-Корсакова. Почудился крик, но он не придал значения. Отъехала машина, стоящая на краю дороги, – показалась в разрыве и снова пропала. Вроде «Жигули», но не точно. Он даже не подумал ничего такого! Только сейчас вспомнил. Снова блуждал по темноте, стало не по себе. Вышел из парка на улицу Пархоменко, побежал домой к Екатерине. Двор был пуст. Звонил в квартиру – не открывали. Вышел во двор, посидел на лавочке. |
