– Да кто он? – перебил дознавателя Андрей. – Кто взломал Vacoom Inc.?

– Разумеется, тот, кто отправил нас к Кингу, – рассмеялся Козицкий. – И кому я своими руками открыл доступ к системам управления «Чайковского».

– Кассандра Жарр, – усмехнулся Барт. – Все-таки она…

– Она, – уверенно подтвердил дознаватель. – Но зовут ее совсем не так. Мы попались на игру внутри игры, съели настоящее имя, хотя оно было ложным.

* * *

В любое другое время ревность Наоми привела бы кадета Вагнера в восторг, подняла бы самооценку до небес, и несколько дней он попросту не смог бы думать ни о чем другом. Но сегодня признание красавицы не вызвало бури: он испытал мимолетное чувство гордости, короткий, на пару секунд, приступ самолюбования, но и только, – сегодня его голова была забита другими мыслями, и кадета полностью устраивало демонстративное нежелание Наоми с ним общаться. Потому что Вагнер сам готовился к сложному разговору.

Вот уже три дня Павел мучился сомнениями, но теперь, услышав, что пришельцы не позволяют Райли приблизиться к кораблю, решил поделиться ими.

После обеда Павел отнес пустые ящики в трюм, вызвал по смартплексу капитана и попросил о срочном разговоре. Удивленный тем, что кадет просто к нему не подошел, Линкольн поинтересовался о важности встречи, услышал, что она «строго конфиденциальна», и велел идти на вторую палубу. И там объяснил, почему она является самым безопасным местом на корабле.

– То есть пришельцы получили контроль над «Сиреной»? – изумленно переспросил Вагнер. До сих пор кадет об этом не задумывался и лишь сейчас сообразил, что со стороны инопланетян это разумный и логичный ход.

– Мы полагаем – да, – вздохнул капитан.

– Чем это нам грозит?

– Пока – ничем, поскольку на Земле о проблеме знают и приняли меры. А нам следует быть осторожнее с секретами.

– Понимаю, сэр.

– О чем ты хотел поговорить?

– О некоторых подозрениях, которые меня мучают с момента катастрофы и которые я больше не могу скрывать, – четко, по-уставному доложил Вагнер, глядя Линкольну в глаза. – Боюсь, я совершил ошибку, не доложив о них раньше, но…

– Что сделано, то сделано, – перебил Павла капитан, которому не хотелось пугать подчиненного нарушением Устава или ругать. Во всяком случае, не сейчас. – Мы находимся в экстремальных обстоятельствах, кадет, и многие ошибки обусловлены именно этим. Что ты натворил?

– Только то, что сказал, сэр: сразу не доложил о подозрениях.

Линкольн не стал тратить время на дополнительные вопросы, промолчал, глядя Вагнеру в глаза, и тот после короткой паузы продолжил доклад:

– Как вы знаете, сэр, я первым пришел в сознание и сразу отправился проверять пассажиров. Я был оглушен, довольно плохо чувствовал себя после укола и не сразу сообразил, что невесомости больше нет и я просто иду по клиперу. Мой путь пролегал мимо второй палубы, я услышал стоны, как раз в этот момент до меня дошло, что я иду, а не лечу… Я остановился, потом понял, что ничего не понимаю, и заглянул сюда… – Павел грустно оглядел развороченное помещение и бурые пятна на полу, стенах и креслах, – увидел пролом и, позабыв о людях, вышел через него наружу… Вон там, – кадет указал на рваную дыру.