— Похоже. Ты уже не раз вступал с судьбой в решительную схватку и не раз путал следы, отступая: рок-группа, тусовки, игры с фарцой, юридическое образование…

— Был поиск, ошибки, потери. Теперь цель ясна. Мы с тобой грандиозную программу сбацаем! Я видел американское шоу — там такие спецэффекты с голографией и лазером — обалдеть! Представь — двое парят в воздухе в любовном экстазе. И никакой пошлятины — сплошной Роден… Да и вообще идей в этой башке полно. Ты увлечешься, я знаю.

Блестящие глаза окатили Аню ласковой волной. — Нам пора стать компаньонами. Но, заметь, лишних бабок я у тебя не прошу. Пока сама не предложишь…

Через месяц Аня предложила Пушкарю оформить своего партнера соруководителем шоу. И сделала это от всей души — парень превзошел все ожидания. В тренировочном трико самоуверенный супермен становился похожим на гибкого подростка. В нем сочетались свойственна породистая изящная тонкокостность и крестьянская выносливость. А работоспособность и неутомимое стремление к совершенству он, вероятно, унаследовал от своего дальнего предка, которым являлся никто иной, как Михаил Ломоносов.

В первый же день, завершая официальную беседу в директорском кабинете, Карлос вплотную приблизился к Ане и прошептал:

— Поговорили, вспомнили прошлое, а теперь все забудь. Это мое главное условие. Запомни следующее: мы знакомы не были, виделись мельком в какой-то компании. Зовут меня Ларсик, полное имя Матвей Ларсен. Пра-правнук прибывшего в начале века из Швеции кондитера. В Филипповской булочной продавались знаменитые тянучки «Ларси». Но семейный бизнес захирел после революции.

— Ну, даешь… — Опешила Аня.

— Не бойся, я не свихнулся и не подрабатываю в ЦРУ. Просто не могу подводить стариков. Наследник рода Гарсиа Ромейра не может танцевать в кабаке — позор на всю Испанию. Пришлось разработать «легенду», скрываться под псевдонимом. Вот когда прославлюсь — все и откроется. А Ларсик — это перевернутое Карлос.

— Почти… — согласилась Аня. — В общем, мне же лучше. Никто лишних вопросов задавать не станет. Да и что я о тебе знаю?

— Вот-вот! — Обрадовался Ларсик. — Начнем все заново. Дубль третий!..

11

Неутомимый «швед» умел увлекать своим трудовым энтузиазмом массы. Группа людей с несовпадающими представлениями об ответственности, собственном настоящем и будущем превратилась в коллектив единомышленников. Всем жутко захотелось подготовить к открытию «Вестерна» сногсшибательную программу, прогреметь на всю Москву, а может, даже и за её пределами. Почему-то стало казаться, что победа совсем близко, жар-птица распустила свой радужный хвост прямо под носом, и только ленивый не протянет к нему руку.

Репетировали чуть ли не круглосуточно. Солистки, перешедшие в ансамбль из клубной самодеятельности, горели неподдельным энтузиазмом. Выражение лица Гулии — бывшего инженера-проектировщика — стало похожим на памятник Зои Космодемьянской, Лида — передовица сборочного цеха, потеряла состоятельного поклонника Пашу, крошка-дюймовочка Надя окончательно перебросила рожденного в шестнадцать лет сынишку своей маме, а парни, ещё недавно мечтавшие о мелком бизнесе, увлеклись танцем.

— Нет, вы только представьте, леди и джентльмены… Монте-Карло… Начало мая. У нас подписан контракт на весь летний сезон с лучшим варьете. — Закинув ногу на ногу, Ларсик небрежно покачивался на стуле. Вконец измочаленные участники шоу без сил распластались на клеенчатых матах. Взмокшая футболка идейного лидера чернела на спине и на груди, перехваченные жгутом волосы прилипли к влажному лбу, припорошенные трехдневной синеватой щетиной щеки ввалились, на изящных длинных кистях вздулись синие вены.