— Она великолепна, — вздохнул Ник. — Теперь можем уходить?

— Какое странное совпадение, Ник, — Лиз потянулась за остальными птичками. — Сначала по всему городу кто-то расклеивает объявления с точно такими же птичками, а теперь вот Том находит целую кучу их.

— Потрясающе.

— А знаете, — продолжала Лиз, — это судьба, что мы нашли их. Они мне нужны для новых брошек.

— Нет, Лиз, только не это! — простонала Ришель.

Лиз не обращала на нее внимания.

— Я видела таких же в Вулворте, — сказала она, аккуратно складывая птичек в остатки развалившейся коробки. — Но они поменьше. И с красными клювами. Вовсе не такие красивые, как эти.

— Лиз, ты заразилась от Тома, — хихикнула Санни. — Мусорной лихорадкой.

Лиз считала птичек.

— Двадцать четыре! Слишком много. Мне не нужны все.

— Нет проблем, — Ник сгреб оставшихся птичек и швырнул в кусты. Кристо рванулся за ними.

— Ник, перестань, — закричала Лиз.

Но он уже побрел прочь из парка. Мы тоже пошли за ним, а Лиз и я бережно прижимали к груди свои находки. Птичек, мячики и шарик для пинг-понга.

— Неплохо для одного дня, — сказал я Лиз.

— Совсем неплохо, — согласилась она.

— Вы парочка безнадежных идиотов, — сообщила нам Санни.

Глава VIII

С высоты птичьего полета

Я решил не спать всю ночь, чтобы подкараулить Заетту и К° и первым увидеть новую листовку на нашем телеграфном столбе. Но усталость брала свое. К одиннадцати часам глаза у меня слипались.

Но мне нельзя спать. Я должен узнать, что происходит. Наверное, надо поесть. Я убедился, что еда помогает в любой ситуации.

Все в доме уже спали. Я прокрался на кухню и сделал себе сандвич и чашку горячего шоколада.

Я уселся там же и, пока ел, наблюдал из окна за улицей. Позади нашего дома небольшой парк, и по ночам там шатались разные люди. Обычно это юные влюбленные, но часто там можно увидеть бродяг и бездомных. Мы очень любим перед сном посмотреть из окна просто ради развлечения.

И теперь я смотрел в темный парк и пил горячий шоколад. И вдруг заметил слабые вспышки света между деревьями. Я протер глаза и опять уставился в окно. Мне что, уже мерещится?

Но вдруг вспышки повторились. Какой-то человек бродил там с карманным фонариком. Или их было даже двое. Я не мог ясно рассмотреть.

Я напряженно вглядывался в темноту, пережевывая сандвич и не чувствуя его вкуса. Проглотив последний кусочек, я понял, что дальше здесь сидеть бесполезно.

Мне ужасно хотелось спать, и я не мог долго смотреть в одну точку. Надо было наблюдать за входом, а не высматривать людей в парке.

Я вернулся к себе в комнату и попытался читать, но это было похоже на то, как дети обычно караулят Санта-Клауса. Глаза закрывались. Я тщетно пытался бороться со сном.

Вдруг в окно ворвался яркий сноп света. Я мгновенно очнулся и вскочил с кровати. Горела настольная лампа. А яркое солнце заливало комнату. Утро! Я проспал несколько часов.

Чувствовал я себя так, словно меня стукнули чем-то тяжелым по голове. Но все равно надо пробраться к телеграфному столбу, может, там уже появилась новая листовка. Я натянул спортивные штаны и футболку и выбрался на улицу.

Конечно, на столбе висела новая листовка. Она была гораздо больше. Черные птички красовались сверху и посередине. Кроме того, там была длинная надпись. Листовка гласила:

ВЕЛИКАЯ ОХОТА НА ВОРОН! ВПЕРЕД, РЕЙВЕН-ХИЛЛ!

ПОБЕДИТЕЛЬ ПОЛУЧАЕТ ЧЕК НА СУММУ 1000 $ ОТ «ЗИППЕДИ-ДУ-ДА»,

И ПО 1 $ ЗА КАЖДУЮ ВОРОНУ ПОЛУЧИТ ЛОВЕЦ,

КОТОРЫЙ ПРИНЕСЕТ ПОЙМАННЫХ ПТИЧЕК НЕ ПОЗЖЕ 16.