Она на цыпочках спустилась на второй этаж и поспешила к комнате Ивара.

Дверь закрыта, но не слишком плотно. Поэтому хозяйка Тёплой Норы негромко стукнула в неё и сразу открыла. Ого! А гостей то у Ивара гораздо больше, чем Селена ожидала! Кроме предполагаемой троицы – Берилла и двойняшек, в комнате сидели Ирма и Айна, которые взахлёб рассказывали Ивару о пейнтбольных правилах! При виде Селены беседа немедленно затихла. Хозяйка же строго оглядела кровати в комнате Ивара: на трёх из пяти лежали небрежно скатанные постельные принадлежности, захваченные предприимчивыми “переселенцами”.

Ивар, совершенно растерянный, сидел на своей кровати, забравшись на неё с ногами и обняв колени. С обеих сторон от него, тут же, сидели двойняшки – остальные трое устроились на ближайшей кровати напротив. Все активно поддакивали Ирме и Айне, а заодно рассказывали то, о чём забывали девочки.

– Время сна, – строго напомнила Селена. – И я никому не разрешала меняться местами на ночь! Быстро собрали свои вещички – и на выход! Без уговоров!

Мальчик некромаг со вспыхнувшей надеждой взглянул на гостей.

– Ну у, Селе ена… – недовольно протянула волчишка. – Ивару скучно одному будет здесь, и спать страшно, когда один. Вон у него здесь какая комната огромная! Ну пусть хоть Берилл останется!

– Нет, Ивар наказан за то, что сделал на пейнтбольном поле, – заявила Селена. – Завтра наказание снимается. И завтра вы подойдёте ко мне и попроситесь к нему в комнату. И я ещё подумаю, подселять ли вас к нему. Всё ясно?

– Ты злая, – осудила её Ирма. – Ивар же не знал!..

– Марш отсюда! – скомандовала Селена. – И без разговорчиков!

– Риган не пустит! – с надеждой на лучший исход посмотрел на неё Берилл.

– Пустит. Я его предупредила. Не пустит – вернётесь к Вильме!

С громкими вздохами, с недовольно протестующим мычанием: “Ну у…” и с топотом пятеро, нагруженные теми же беспорядочно собранными тюками постельного белья, вышли из комнаты мальчика некромага. Закрыв за ними дверь, Селена обернулась к Ивару. Тот разомкнул руки и спустил ноги, но вставать не собирался. Взгляд насторожённый и даже недоверчивый.

– Я в самом деле наказан?

– А ты бы хотел, чтобы ребята уже сегодня заселились к тебе?

– Ну…

Ещё один нукает. Ладно хоть – потому что сам не знает ответа на собственный вопрос.

– Поговорим завтра? – предложила Селена. – А ты за это время подумаешь, хочется ли тебе вообще жить в комнате с кем то. Мы ведь можем убрать отсюда лишние кровати.

– Не надо, – нерешительно сказал мальчик некромаг. – Я подумаю.

– В таком случае – спокойной ночи.

Закрыв за собой дверь, Селена вдруг подумала, что они беседовали так, словно оба подспудно прятали мысли о необычности завтрашнего дня. Боялись? Боялись говорить друг с другом о том, что страшит каждого из них?

Она вздохнула. Жаль, он не понимает, чем грозит ритуал для Коннора. Как будто одержим мыслью, что все доводы против – это доводы за его смерть от чёрных корней, пожирающих его исподволь. А если не “как будто”? Если он искренне так думает?.. Она медленно зашагала по коридору, размышляя: всё, что слышал Ивар о Конноре, возможно, и заставляет его думать, что ритуал ничем иным, как победой Коннора, не закончится. Всё, что он узнал в храме некромагов и в Тёплой Норе о старшем, пусть и двоюродном брате, соединяется сливается в портрет почти всемогущего мага. Поэтому мальчик некромаг не слышит предупреждений, что ритуал с возвращением памяти Коннора, может сбоить из за того, что его кровь слишком необычна.