– Больше не ошибусь, – воскликнула Инна. – На этот раз это – настоящее. И ничего не нужно сочинять, потому что Слава – самый лучший!

Так или примерно так она говорила и тогда, когда появился Вадик.

И что же?

Каким же Вадик оказался мелким, придирчивым, весь в комплексах, нудный и недобрый!

Может быть, поначалу он и любил Инну, но любовь ею быстро кончилась, оставив вместо себя негаснущее, постоянное раздражение.

Он привык разговаривать с Инной таким сердитым, брюзгливым тоном, что у Визарина не раз чесались руки влепить ему оплеуху или хорошенько оттрепать за длинные до плеч волосы.

Но он не разрешал себе вмешиваться в их жизнь. А Лиля тем более не желала обращать на что либо внимания и не хотела, чтобы он обращал внимание.

– Они молодые, им все равно придется жить дольше нас, дольше меня во всяком случае, – говорила она с невольной завистью, которую не пыталась скрыть или преодолеть. – Так чего ж я буду отравлять себе жизнь из за них? Сами разберутся…

От Алисы Визарин какое то время пытался скрыть, что у Инны с мужем не все ладно, на все Алисины вопросы отвечал одинаково:

– Вроде живут хорошо…

Но у Алисы был какой то собачий нюх на истинное положение вещей. Бог ее знает, как это ей удалось узнать, но она однажды безошибочно обрисовала Визарину все как есть:

– Вадик – дрянь, зануда, озлобленный неудачник, который на Инне вымещает все свои неприятности. И чем Инна скорее от него избавится, тем лучше…

Оказалось, Вадик и сам задумал уйти, как то сказал Инне:

– Я считаю, с меня хватит…

И хотя Инна, кажется, собиралась всерьез поговорить с ним, сама понимала, что дальше так жить невозможно, однако от неожиданности, оттого что он первый высказал то, что она боялась сказать, хотя и думала о том же самом, Инна почувствовала себя вконец раздавленной.

Но она не захотела просить его остаться, попробовать еще раз…

Первое время, когда они ссорились, Инна, обычно первая, говорила:

– Ну хорошо, ну, прости меня, начнем еще раз, с самого начала…

Бог свидетель, она не была ни в чем перед ним виновата и все таки просила прощения, просила попробовать еще раз…

А теперь она молчала. И Вадик тоже молчал, кидая в чемодан свои рубашки, носки, майки, белье.

Потом закрыл чемодан. Сказал, не оборачиваясь:

– Я ухожу.

Инна ничего не ответила.

Он сухо произнес:

– Прощай…

И ушел, не дожидаясь ответа. В саду, возле калитки, повстречался с Визариным, который шел вместе с Алисой, приехавшей навестить Инну. Лиля отдыхала на курорте в Прибалтике, и Алиса ездила к Инне.

Визарин, увидев Вадика с чемоданом, мгновенно понял все. Сжал руку Алисы. И она тоже поняла, что случилось.

Вадик процедил сквозь зубы:

– Прощайте…

Алиса обернулась, поглядела вслед Вадику, потом сказала:

– Постой, я пойду к Инне.

– И я с тобой…

– Нет, ты подожди, сперва я…

Не стучась, она вошла к Инне, Инна стояла у окна, смотрела на улицу. Вдали за деревьями был виден Вадик, его светлый затылок, который то появлялся, то снова исчезал, если дерево было густым или ветвистым.

Инна обернулась, увидела тетку.

– Это вы, тетя, – сказала.

Алиса обняла ее за плечи.

Инна ткнулась носом в ее плечо. Давняя детская привычка.

– Не надо, – сказала Алиса.

– А я хочу…

– Что ты хочешь, девочка? – спросила Алиса.

– Хочу поплакать по нем.

– Нашла по ком, – насмешливо произнесла Алиса.