– Вот это да, – сказала, – откуда вы? Да еще оба сразу?

– А ты что, недовольна? – отпарировала Туся.

– Нет, почему же, – сказала Валя. – Напротив…

– Вот и хорошо, – прервала ее Туся. – Мы тебе все объясним после. А теперь, ма, чаю! Полцарства за стакан чаю!

– Хорошо, – покорно отозвалась Валя. – Получишь чай и за более дешевую цену.

Я огляделся кругом. Тишина, пчелы жужжат над молодой яблоней. Поодаль стоит еще несколько тонкоствольных вишен и груша. И единственное старое дерево – береза, неподалеку от террасы. Трава по колено, некошеная, густая…

– Нравится? – спросила Туся.

Я кивнул.

Туся озабоченно заметила:

– Правда, все маленькое, словно игрушечное.

– А тебя больше устроил бы стадион или римский колизей? – спросил я.

Тусино лицо просияло.

– Значит, ты согласен поселиться у нас?

– А мама не будет против?

– Вот еще, – Туся усмехнулась. – Почему это мама будет против?

Я мог бы ответить на ее вопрос, но мне не хотелось сейчас говорить, хотелось только стоять вот так под березой, подставив лицо солнечным лучам, которые с трудом пробивались сквозь ветви, стоять и слушать, как несмолкаемо жужжат шмели и пчелы…

– Сейчас будем чай пить, – сказала Валя, подойдя к нам и внимательно вглядываясь в меня. – Как здоровье?

С той поры как я заболел, обе они, Валя и Туся, считают своим долгом спрашивать при встрече о моем здоровье. Туся, я знаю, спрашивает от души, а Валя, думается, от хорошего воспитания, оттого что всегда следует интересоваться здоровьем человека, которому за сорок.

Самой Вале ровно тридцать семь и два месяца. Это я знаю точно.

– Ему здесь, по моему, нравится, – сказала Туся.

Взяла меня за руку, вместе со мной вошла на террасу.

– Начинаем осмотр, – сказала Туся.

Терраса походила на ящик, в котором хранят масло или пиво; посередине стол, две миниатюрные табуретки, а на узких окошках – совсем крохотные занавески, васильковые в белый горошек.

– Идем дальше, – командовала Туся. – Продолжаем осмотр. Вот эта комната наша с мамой, а это твоя. Усек?

В комнате, предназначенной для меня, стояла раскладушка и малюсенький, совсем кукольный столик. Больше там ничего не было и ничего не смогло бы поместиться.

– Как, устраивает? – спросила Туся.

– Нас с Аутом вполне.

– Вот и отлично, – великодушно произнесла Туся. – Что и следовало ожидать.

С той поры прошел месяц. Я остался жить в Синезерках.

Когда я не еду в город, то завтракаю и обедаю вместе с Тусей, она готовится в институт и потому большей частью сидит на даче.

По субботам приезжает Валя. Мы с Тусей встречаем ее на машине.

С виду мы вполне респектабельная, дружная семья: живем вместе, ходим на речку купаться, в лес за ягодами, вечерами подолгу гуляем вдоль берега. По воскресеньям я шеф повар, на мне лежит праздничный обед. Туся считает, что я непревзойденный кулинар.

Я научил ее варить плов и печь пироги из слоеного теста.

Однажды Туся сказала:

– Если бы всегда так было…

– Как так? – спросил я.

– А то сам не знаешь? – удивилась Туся.

Я не стал больше допытываться, и без того понял, что она хотела сказать. Самое ее большое желание – чтобы мы жили все вместе, как и полагается в обычной, нормальной семье. Но что же делать, если все сложилось иначе?

Туся считает нас, меня и Валю, эгоистами, которые думают только о себе, а о ней просто напросто забывают.