– Эти бангкокские клоуны отрастили такие толстые зады, что им теперь ничего не нужно, кроме как нежить их в мягких креслах. Это тот самый Тан, которого мы пытались прижать в прошлом году с героином?

– Нет, того звали Тан Ха, Сол. А этот – Тан Ли. У них там Танов – видимо‑невидимо. Тан Ли – всего лишь подставное лицо. Он выступает в роли связного с Фатти Хонгом в Чнанг Мей. А вот уж Хонг поддерживает связи с производителями и крупными распространителями.

– Давно пора отправить туда кого‑нибудь, чтобы пристрелить этого сукина сына, – сказал С о л. Было непонятно, какого именно сукина сына.

Мартелло кивнул бледнолицему Мэрфи, чтобы тот продолжал.

– Сэр, затем все трое поехали на машине в Бангкокский порт, то есть Ко, Тан Ли и Тиу, сэр, и осмотрели двадцать или тридцать каботажных суденышек, которые стоят у причалов. Потом на машине они вернулись в Бангкокский аэропорт, и объект наблюдения вылетел в Манилу, на Филиппины, для участия в конференции по цементу в гостинице «Эдем и Бали».

– А Тиу не поехал в Манилу? – спросил Мартелло, чтобы потянуть время.

– Нет, сэр. Он улетел домой, – ответил Мэрфи. Смайли снова бросил взгляд на Мартелло.

– По цементу, держи карман шире! – воскликнул Сол. – Мэрфи, а те суда, которые они осматривали, их используют для доставки наркотиков в Гонконг?

– Да, сэр.

– Мы знаем эти суда, – с упреком сказал Сол. – Мы заними охотимся уже не первый год. Так, Сай?

– Абсолютно верно.

Сол обрушился на Мартелло, как будто именно он во всем виноват:

– Они выходят из порта абсолютно пустыми и берут наркотики на борт только в открытом море. Никто не знает, на какое именно судно погрузят товар – даже капитан судна, на которое пал выбор, – до тех пор, пока катер не пришвартуется и не передаст партию наркотиков. А когда они входят в территориальные воды Гонконга, то выбрасывают груз с сигнальными буями за борт, и через некоторое время его подбирают джонки. – Сол говорил очень медленно, как будто ему больно, с усилием выдавливая хриплые слова: – Мы уже много лет упрашиваем англичан хорошенько пошерстить джонки, ноэти сукины дети все подкуплены.

– Это вся информация, которой мы располагаем, сэр, – закончил Мэрфи и положил прочитанное на стол.

Снова наступило неловкое молчание. Хорошенькая девушка с подносом с кофе и печеньем ненадолго прервала эту тягостную паузу, но, когда она вышла, стало еще хуже

– А почему бы вам просто не сказать ему все? – наконец предложил Сол. – Или давайте я это сделаю.

И только тогда они, как сказал бы Мартелло, приступили к главному и весьма щекотливому делу.

Речь и движения Мартелло стали одновременно и торжественными, и доверительными: ни дать ни взять – семейный адвокат, читающий завещание усопшего наследникам.

– Джордж… э‑э… по нашей просьбе в Управление по борьбе с наркотиками, чьих представителей мы видим сейчас перед собой, еще разок, как бы это выразиться, поточнее перепроверили всю информацию, связанную с пропавшим пилотом Рикардо, и, как мы и предполагали, обнаружили довольно значительный по объему материал, который до тех пор в силу различных обстоятельств оставался неизвестным, чего, конечно же, не должно было быть. И сейчас, мне думается, никто не окажется в выигрыше, если мы начнем искать виновных и показывать на кого‑то пальцем; кроме того, Эд Ристоу – очень больной человек. Давайте просто констатируем, что так уж получилось, что информация о Рикардо попала в некую «мертвую зону» между нами и Управлением. Теперь «зона» ликвидирована, и мы хотели бы проинформировать вас о том, что нам теперь известно.