— Это вы про Трепетовку? Так бы сразу и сказали! Знакомое название, я еще, когда архивариусом работал, про Трепетовку материалец стал собирать.

Бен с Полиной переглянулись.

— Позвольте, а деревня действительно Трепетовка называлась? Нам сказали, что жила в этих местах некая сумасшедшая по фамилии Трепетова. Но чтобы по фамилии умалишенной назвали деревню это, по крайней мере, странно.

— А как же иначе, Трепетовка и есть. А что касается сумасшедшей, то не только она такую фамилию носила. Там полдеревни, считай, Трепетовы были. Да и не от нее это пошло. Деревня древнейшая оказалась. Я когда рыть начал, нашел упоминание о ней еще в 15-м веке. Скифы здесь стояли. Но самое завлекательное, что и они не были первыми, а остановились уже в готовом стойбище. До них тут суниты жили. Дикий народ. Кровавый. Много чего я про них прочитал. Народа они сгубили не меряно. Не положено у них было никого живым выпускать. Знаете, как называли их земли? Земли мертвецов.

— Но почему?

— Поверье у них было такое. Никто не должен был про них рассказывать и знать. Ни плохое, ни хорошее.

— Убивать только лишь за рассказы, действительно дикий народ. Что они хотели скрыть.

— Значит, было что, — дед зыркнул на них единственным открытым глазом и громко вопросил. — Ну что? За этим ведь и пришли, господа ученые? Слышали, наверное, про дурную славу этих самых мест?

— Мы знаем лишь то, что у Трепетовой, о которой уже упоминали, было десять детей, умалишенных карликов, которых она потом убила, и вроде бы они после этого превратились в призраков.

— Вроде бы? — усмехнулся дед. — Чую недоверие в ваших словах. Словно ждете, что я сейчас на смех вас подыму. Не подыму, не беспокойсь. А про этих карликов умалишенных скажу кратко — чушь! Про эти места богато, что рассказано и написано, так что, что вам известно, это всего лишь верхушка того, что есть на самом деле.

— Так что и призраков никаких нет?

— Призраки есть, но к старухе Трепетовой это не имеет никакого отношения. Хотя, они и не призраки вовсе, — дед задумался. — Трепеты их название, отсюда и название деревни прилипло. И у скифов стойбище так именовалось, и у суннитов.

Кто там раньше вечерил, про то неизвестно, но самое раннее упоминание нашел я у Нилутаифага. Жил мурид (мудрец, по-нашему) в Древнем Самарканде в 1 веке до нашей эры. Он слыл отважным мореходом, оставил после себя подробные морские карты, по которым люди плавали триста лет. Однажды шторм застал его в этих местах, и шхуну под названием «Кончитта» выбросило на берег. Нил был со своей супругой, они стали единственными, кто остался в живых.

Команда не успела разбить бивак, как со стороны суши подул ледяной ветер, разом погасивший костры. Нил пишет, что их словно парализовало от ужаса. Из мрака возникли фигуры в трепещущих белых саванах. Трепеты утаскивали своих жертв по одному. Покончив с беднягой, твари возвращались за следующим. И так продолжалось всю ночь. Некоторых трепеты возвращали еще живыми, с содранной заживо кожей.

Мурид потом пытался выяснить про этих дьяволов, зачем они проделывали это над несчастными, и даже писал, что имеет, как он выражается «матерьял». Но подробности история умалчивает.

Мурид не любил рассказывать о своей встрече с трепетами. Говорил лишь, что место это проклято с давних времен. Никто не знал, откуда трепеты появились в этих местах, с какой целью и вообще кто они. Изуродованные люди или животные твари.

Никто не видел их домов и даже развалин. Возможно, они обитали под землей, как кроты. Но мне довелось видеть старый рисунок на буйволиной коже, изображавший подобие жилища, но труба у которого сбоку.

— Космический корабль! — вырвалось у Полины.