…Я спал, и мне снился президент Владимир Владимирович Путин, который летел над страной и закрывал ее своими неестественно огромными перепончатыми каучуковыми крыльями, защищал ее от всех бед, невзгод, козней опальных олигархов, мирового терроризма и понижения цен на нефть. Он парил высоко в небе и подставлял свою круглую голову в маске летучей мыши палящим лучам утреннего солнца, восходящего где-то там, далеко, над Японией. Его крылья простирались над всей Россией, от Мурманска до Владивостока. Растянутые на десятки тысяч километров, они напоминали мантию, ниспадавшую вдоль государственных границ. Я стоял на балконе Мишкиной квартиры, такой маленький по сравнению с президентом, и восхищенно наблюдал за его полетом, задрав голову. Так получилось, что в этот предрассветный час я и только я один видел, как президент оберегает нашу Родину. Нас было двое этим утром. Я и президент Путин.

И я ощущал такую сопричастность этому действу, что всю мою душу наполняла трепетная дымка духовности. Последним взмахом крыла он укрыл Курильские острова, и мне стало удивительно спокойно и уютно. И мне нестерпимо захотелось чем-то, пусть самым малым, помочь президенту. И я закричал с балкона в небо:

– Господин президент! Владимир Владимирович! Вы меня слышите? Я очень хочу вам помочь в вашем труде. Как мне это сделать?

Путин затормозил в небе и медленно обернулся. Его лицо, несмотря на все расстояние между нами, было видно до мельчайших черточек. Оно выражало изумление. Президент был очень удивлен, что кто-то не спит, когда он работает, оберегая сон страны.

– Помочь? – Он пожал плечами. – А чем ты мне хочешь помочь?

– Ну, я не знаю… Например, врагам вашим навредить каким-нибудь образом. Давайте… Давайте я в Лимонова кину пакетиком кетчупа? Нет, тремя!.. Или хотите… я скину его портрет из окна Государственной думы?

– Спасибо, конечно. Только продукты переводить не надо, сейчас не время. Вот удвоим ВВП… – многозначительно добавил он.

– Да… Жалко… А я хотел…

– Ты вот что, – Путин нахмурил брови, – заканчивай анашу курить. Понял, нет? Да еще в Санкт-Петербурге. Нет бы в Эрмитаж сходить или там, я не знаю, в Кунсткамеру.

Город-то красивейший. Потрясающий город-то какой. Мы его отремонтировали на трехсотлетие, чтобы такие, как ты, приезжали и любовались красотами. А ты вместо этого приезжаешь и убиваешься, как полено. Ты хоть знаешь, что ты делаешь, когда куришь анашу?

– Нет, не знаю, а чего я такого делаю? – говорю я испуганным голосом.

– Куря анашу, ты помогаешь мировым террористам, которые ее выращивают специально, чтобы на вырученные от ее продажи деньги устраивать всякие террористические акты. Нефть нашу поджигают или, например, устраивают атаки на Останкинскую башню… тьфу, то есть я хотел сказать, атаки на башни Всемирного торгового центра в Нью-Йорке. А ты ее покупаешь, даешь им такую возможность, а сам ходишь потом с затуманенными мозгами, притупленной бдительностью и говоришь глупости.

– Ой… я даже и не знал, что все так сложно. Я же в политике-то ни бум-бум, Владимир Владимирович.