— Хорошо, правда? — заметила она.

— И даже очень, — согласился Тайлер. — Я лишился дома — в этот раз навсегда, — любимого мотоцикла, работы, и при все этом никогда я не чувствовал себя таким счастливым.

— А я, между прочим, больше всего жалею о том, что «F-A-S-Т Трэк» так и не проявил себя во всей красе. Конечно, грешки за Гоином тянутся, и немалые, но в дальновидности ему не откажешь. Пройдет Бог знает сколько лет, прежде чем поезд снова встанет на рельсы — если это вообще произойдет; мне кажется, мы все от этого только в проигрыше.

— Да, прогулка была что надо, — согласился он. — Но Альварес добился того, чего хотел: о технологии никто и не вспоминает. Только и разговоров, что о злоупотреблениях да нарушениях.

— Жаль.

Нелл села на подлокотник кресла, провела длинными пальцами по его плечу и указала на газетную статью:

— Как думаешь, теперь, когда подозрения с него сняты, он появится на свет или нет?

— А кого это интересует?

— Тебя. Ты же места себе не находишь, Питер. Стоит ли?

— Параплан у меня совсем из головы вылетел, — пояснил Тайлер. — А вот он о нем помнил. Я думал, он решил пожертвовать собой. Куда я смотрел?

— Тогда найди его, — предложила она.

— Ага. Полтысячи фэбээровцев мечутся по стране без толку, а я — взял да нашел, да?

— Но они же не знают того, что знаем мы.

— А что мы знаем? — спросил он, с подозрением взглянув на Нелл.

— Мы следили за тем, что он делал. И совсем не задавались вопросом, как ему это удается, — несколько туманно ответила она.

— Я должен встать на колени, чтобы ты яснее выражалась?

— Откуда он брал деньги все это время, целых полтора года? — спросила Нелл. — До меня дошло только тогда, когда я оценила размеры своих собственных убытков по акциям.

— Тем не менее, у тебя есть работа. А у некоторых и того нет.

Она пропустила его жалобу мимо ушей. Нелл утверждала, что предложения о работе — всего лишь вопрос времени. В прессе его изобразили настоящим героем.

— Я подумала, что получила бы бешеные деньги, если бы продавала быстро, если бы рассчитывала на падение рынка, а не на его повышение.

Она выхватила у него из рук «Нью-Йорк Таймс», пролистала ее и разыскала на деловых страницах вкладку с биржевыми котировками.

— Вот, — сказала она, — мы не задумывались о деньгах. «Ищи деньги», — процитировала Нелл первейшее правило розыскных служб. Указав на заголовок, она шлепнула по странице с такой силой, что Тайлер вздрогнул. — Смотри, — сказала она, склоняясь ближе и разворачивая перед ним газету. — Сегодня они напечатали двухгодичный график котировок. Видишь?

— Честно говоря, у меня серьезные пробелы в экономическом образовании.

— Альварес был учителем. Как ты думаешь, сколько он мог скопить при его зарплате? Двадцать тысяч? Тридцать?

— Да и то с трудом.

— Совершенно верно. Вместе с тем, мы знаем, что он отказался от неофициальной компенсации, не взял ни цента, потому что хотел затащить нас в суд.

— Ну и что из этого следует? — спросил Тайлер, явно раздражаясь от собственного непонимания. — Он оказался без денег?

— Наоборот. Больше года он успешно вел боевые действия против гигантской корпорации. — Нелл снова ткнула пальцем в график котировок. — Посмотри, видишь эти падения? А теперь взгляни на даты.