|
Это неважно; главное, добыть корешок. Он выбрал парня отчасти из-за его типичности. В вагонах сидело много таких молодых людей — вероятно, направляющихся домой на Рождество. Он выбрал парня отчасти потому, что, как ему казалось, студенческого возраста молодежь постоянно пытается прокатиться без билета. Интересно, этого кондуктор запомнил или нет? Надо надеяться, что нет. А квитанцию парень сохранил? Возможно, но вполне вероятно, что выбросил за ненадобностью, и, следовательно, у него не найдется доказательств того, что он является законным пассажиром. Как бы там ни было, предстоящее выяснение всех обстоятельств отвлечет кондуктора на несколько минут, а это как раз то, что нужно.
Он хотел сделать так, чтобы кондуктор не понял, что корешок билета украден, до тех пор, пока он, Альварес, не выпрыгнет. Альварес шагал по проходу, намеренно пошатываясь, хватаясь то одной, то другой рукой за спинки кресел, чтобы удержать равновесие, и каждый раз его пальцы оказывались в считанных дюймах от вожделенного корешка. Он приближался к парню, внимательно оценивая окружающую обстановку. Боковым зрением он уловил движение впереди. Затем поднял голову и через две застекленные двери увидел, что кондуктор только что закончил поиск новых пассажиров в переднем вагоне. Кондуктор направлялся к нему. Альварес быстро оглянулся через плечо: второй кондуктор! Он попался! Изо всех сил стараясь сохранять спокойствие, Альварес сосредоточился на задаче, которую нужно выполнить сейчас. Ему нужен корешок билета — и нужен раньше, чем какой-либо из двух кондукторов подойдет к нему. Он снова пошатнулся, сделал вид, что поскользнулся, и встал на одно колено. При этом коротким движением он схватил корешок билета. Сделано! Альварес быстро глянул по сторонам, пытаясь оценить ситуацию. Кондуктор из переднего вагона, скорее всего, войдет первым. Он опустился в первый же попавшийся свободный ряд кресел, сунул корешок в специальный кармашек на спинке перед собой и расслабился, приняв позу полуспящего человека; глаза его были открыты, но подернуты дымкой усталости — взгляд человека, готового к длительному и скучному путешествию до Чикаго. Первый кондуктор вошел и двинулся по проходу, проверяя корешки, выискивая пассажиров с непроверенными билетами. Альварес почувствовал, как по лбу прокатилась капелька пота. В ушах стоял невыносимый звон. Он понимал, что при близком рассмотрении вряд ли сойдет за человека, который собирается вздремнуть. Кондуктор приблизился еще на ряд. И еще. Бешено стучащее сердце Альвареса начало болезненно расширяться в груди. Он услышал, как сзади открылась дверь, и в вагон ворвался стук: тадам-тадам, тадам-тадам, говорил поезд. Значит, в вагон вошел и второй кондуктор, вполне возможно, в сопровождении незнакомца, который сел последним. — Ваш билет? — обратился к нему склонившийся кондуктор. Альварес сухо сглотнул: — Вы же уже… Он поднял голову и увидел, что корешка, который он сунул в кармашек на спинке переднего кресла, нет. Его захлестнула паника. Он быстро заморгал, ощущая боль в глазах. Кондуктор склонился ближе. Альварес приготовился к ответному удару. — Прошу прощения. Извините, что побеспокоил, — произнес кондуктор, поднимая с пола вывалившийся из кармашка зеленый корешок. Альварес подумал, что ситуация обернулась даже еще лучше, чем он предполагал, поскольку теперь между ним и кондуктором установились некоторые отношения. Его определенно запомнят как пассажира с билетом. — Ничего страшного, — сказал он. Кондуктор удалился. Боль в груди Альвареса начала постепенно утихать. Он постарался успокоиться. Позади зазвучали голоса — кондуктор разбудил парня, прося показать билет. Юноша запротестовал, утверждая, что он уже предъявлял билет кондуктору. Кондуктор в ответ потребовал квитанцию. |
