Р. С кем?

П. Мы переходим к практической части. А между тем я не услышал еще вашего принципиального согласия.

Р. Каким образом вы намерены получить свой гонорар?

П. Не беспокойтесь, Султан, я не буду требовать от вас аванса, а потом исчезать с ним. Вы оплатите только необходимые подготовительные мероприятия. Пять миллионов моего гонорара переведете на номерной счет в один из западных банков.

Я дам вам реквизиты банка. А миллион наличными и платежку привезете на Северную АЭС, когда она будет в наших руках. И когда моя рука будет лежать на пусковой кнопке. Разумеется, я проверю поступление денег. По электронной почте. У нас будет компьютер с выходом в Интернет, без него нам в любом случае не обойтись.

Это вас устраивает?

Р. А если операция сорвется?

П. В этом случае ни вам, ни мне уже не понадобятся никакие деньги. Но она не сорвется.

Р. Вы дадите мне некоторое время на размышления?

П. Мы потратили столько времени на пустую болтовню, что лишний час уже не имеет значения…"

"Р. Я готов, Генрих, высказать вам нашу согласованную точку зрения.

П. Три часа. Однако!

Р. Мы подробно обсуждали план подготовительных мероприятий.

П. И размер моего гонорара?

Р. Да. Он представляется несколько преувеличенным.

П. Так в чем дело? Найдите кого‑нибудь подешевле.

Р. С этой работой можете справиться только вы. Мы не знаем никакого другого человека.

П. А такого просто нет. Так что скажите спасибо, что я не заломил миллионов пятнадцать. А следовало бы – хотя бы за художества ваших джигитов на моей груди.

Р. Я уже принес вам извинения за это недоразумение.

П. А что мне с ваших извинений?..

Р. Я не назвал бы вас слишком вежливым, Генрих.

П. Вы полагаете, у вас есть время для упражнений в восточных словопрениях? Вы в цейтноте, Султан. Чем дольше в Чечне сохраняется мир, тем больше сторонников вы теряете. Людям осточертела война. Они уже ничему не верят. В том числе и тому, что независимость Ичкерии изменит их жизнь к лучшему. А как только Каспийский трубопроводный консорциум решит все свои проблемы и закончится строительство нитки через Грузию, независимость Чечни станет вашим маленьким личным делом. И никто в мире не даст даже цента на поддержку вашего движения.

Р. Кто сможет финансировать нашу операцию?

П. Наконец‑то мы заговорили о деле! Кто финансировал нападение на инспекторов российского Генерального штаба?

Р. Мои люди не имели к этому нападению никакого отношения.

П. Бросьте, Султан. Я понимаю: операция не достигла конечной цели, поэтому вы не хотите афишировать свою роль. Это разумно. Иначе правительству Масхадова пришлось бы принять в отношении вас определенные меры, чтобы оправдаться перед Россией. А это не нужно ни ему, ни вам. Вы вправе не посвящать меня в свои дела.

Но сегодня во всей Чечне есть только один человек, который был способен на такую операцию. Такую – не по степени сложности, а по степени безрассудства. Или, если хотите, дерзости. Этот человек – вы. Можете считать это комплиментом. Но только не нужно уверять меня, что вы это сделали бескорыстно.

Р. Я никогда не отрицал, что мусульманские братья оказывают нам финансовую помощь. Но мы не знаем, кто именно. Они предпочитают оставаться неизвестными. Я могу только догадываться о причинах этого.

П. А тут и гадать нечего. Обыкновенная скромность. Эдакие бескорыстные благодетели. Только сдается мне, что ваши щедрые мусульманские братья живут не на Ближнем Востоке, а чуть подальше‑в Нью‑Йорке. Они и будут финансировать нашу акцию. У вас есть надежный человек, которого вы сможете послать в Нью‑Йорк?

Р.