|
Мы сидим здесь в неизвестности, в холоде, я даже не знаю, что ждет нас через минуту, а мне на все наплевать. Мое сердце бьется как сумасшедшее, в крови зашкаливает адреналин, мне нечем дышать, эмоции бьют через край. Мне кажется, что я взлетела и парю так высоко, что у меня дух захватывает от этой высоты. От его поцелуя во мне все перевернулось. Словно жизнь разделилась на «до» и «после». Как будто я стала совсем другой. Меня обожгло каждое прикосновение, отпечаталось на теле, как клеймо. Я ведь не думала…нет, я даже не могла предположить, что ОН просто обратит на меня внимание. Просто посмотрит не как на сестру Мстислава, а как на женщину. Безумно влюбленную в него женщину, готовую ради его взгляда на все, даже на преступление. Моя страсть набирала сумасшедшие обороты, я понимала, что меня просто толкает в бездну, и я лечу за эту грань, где потеряю себя. Да и разве когда он рядом, есть я? Есть он…а я вращаюсь вокруг него как маленькая ничтожная планетка вращается вокруг солнца и если приблизится ближе, то сгорит. Таких планеток может быть тысячи, а он один. Они сгорают, рассыпаются, приближаются и удаляются и только сам король, как солнце или
луна, остается неизменным. До самой последней секунды я не верила в происходящее. Моя любовь к нему безответная, мучительная, долгая и невероятная, я никогда не смела даже надеяться. Он идеален, насколько вообще может быть идеальным мужчина. На него больно смотреть, рядом с ним больно дышать, только от осознания, что ты настолько приблизилась, захватывает дух. Для меня он был Богом, который сошел с темных, мрачных небес, чтобы управлять другими и вести их вперед. Я никогда раньше не задумывалась куда — вперед. К свету или к мраку. Впрочем, я бы пошла за ним даже в самую непроглядную тьму. После того, как он властно привлек меня к себе, я потеряла голову, окончательно решила принадлежать только Владу, даже если между нами никогда и ничего больше не будет. Прикосновение его губ раскрошило мое представление о поцелуе, растворило все мои глупые мечты и фантазии, потому что реальность оказалась дикой и обжигающей, невероятной и безумной. Меня лихорадило, меня просто трясло в его руках. Мне казалось, я умираю, плавлюсь, таю. Ничего подобного я никогда в жизни не испытывала. На меня никто так не смотрел. Даже Лешик, когда мы целовались…иногда и тискались на сеновале, но Боже…разве можно это сравнить с бешеным ураганом, который разгорелся во мне от хриплого шепота Влада, от властных сильных рук, от осознания, что я былинка в его руках, от сумасшедшей потребности в нем. Если до этого моя любовь напоминала тихую гавань, мечту несбыточную и недосягаемую, то сейчас меня раздирало от неизведанных желаний, от порочных фантазий, от осознания того, что это лишь жалкая часть того, что он может мне дать. Его поцелуй походил на захват, поглощение и порабощение. Он брал. Именно брал мое дыхание, мою волю, мои эмоции, разрывая меня на части, обнажая мои нервы, овладевая моим разумом и превращая меня в безумицу, которая посмела желать несбыточного. Какая насмешка судьбы. Из всех, кого я могла полюбить или возжелать, я захотела самого недосягаемого, самого недоступного, самого непредсказуемого из мужчин. Фэй внезапно положила руку сверху на мою и сильно сжала: — Не думай так. Ты можешь многое, ты можешь то, что никто не смог до тебя. Я никогда не видела его таким. Ты вселяешь в него силы и желание бороться. Возможно, именно ты и будишь в нем самые примитивные инстинкты, но именно они помогают всем нам выжить. Ты — стимул. Я продолжала смотреть во мрак. — А она? Какой была она? Фэй сильнее сжала мои пальцы. — Не такой, как ты. Вы очень разные. — Но он любил ее. Фэй повернула меня к себе за плечи: — Ему пятьсот лет. Ты думаешь, что за это время в его жизни не было женщин, которых он бы любил? Я перехватила ее руки. |
