– Обслуживаете интернациональные корпорации всего мира?

– Угу.

– Что вы делаете?

– Опциоэктомию для избавления от пессимальной ситуации.

Он яростно застучал по клавиатуре.

– Вы хотите сказать, что у вас возникла какая‑то проблема?

– Гребаная жестянка с червями не может работать в Китайском квартале. Слишком много грязной энергии.

Кажется, он говорил о своем компьютере.

– А почему вы вообще очутились в Китайском квартале?

– Потому что эти китаезы могут кого угодно где угодно спрятать, – ответил он, нажал какую‑то клавишу на клавиатуре и развернулся ко мне. – Китаезы – самый сообразительный народ в мире, если вы еще этого не знаете, не считая телефонных маньяков и наркоманов. Я совсем не такой сообразительный. Если не считать компьютеров, то глупее меня я еще никого не встречал. Так что я поручил китаезам меня прятать. – Он стал возиться с каким‑то кабелем. – И они умеют быть злобными, когда хотят. Местные банды – самые жестокие в мире.

– Я все равно не понимаю, – сказал я. – Вы работаете на такие компании, как моя, вот здесь?

– Нет, фактически не здесь. Ну... фактически да. Но на бумаге ‑ нет. – Ди Франческо пожал массивными плечами. – Тут все – квантовая бугодинамика, – добавил он. – Когда вы это ухватили, то вы ухватили практически все.

– И как же вы спрятаны? Я нашел вас довольно легко.

– Видите все эти бледные тостеры и каучуковые клавиатуры? – Он указал на пирамиду из компьютеров. – В месяц они потребляют что‑то около шестисот киловатт электричества. Я не плачу по счету – счета не существует. Я подключен к городской системе. Китаезы умеют это делать, хотя немалая часть энергии краденая. Что очень плохо для хакинтоша. Они выкопали долбаную дорогу Хошимина, так что с Нью‑Йорком они могут вытворять все, что им вздумается.

– Дорогу Хошимина построили вьетнамцы и вьетконговцы, а не китайцы, – уточнил я.

Он не отреагировал.

– Видите вот этот кабель? Который идет к факсу? Телефонная сеть Нью‑Йорка считает, что это – таксофон.

– А что будет, когда они пошлют человека вынуть деньги?

– Они его не пошлют, потому что я могу взломать их расписание обслуживания этого района и сказать компьютеру, что деньги уже вынули. – Он встал с кресла и перешел к другому столу. Я последовал за ним. – Только не надо смотреть, что лежит на столе, иначе вы будете плохо ко мне относиться, – сказал Ди Франческо.

Естественно, я посмотрел – и увидел стопку порнографических видеокассет в глянцевых коробках.

– А, я так и знал, что вы посмотрите.

– Поверьте, мне нет до этого дела, – сказал я.

– Я знаю, что это нехорошо, но ничего не могу поделать. Я человек одинокий. Одиноким парням вечно приходится мастурбировать.

– Кстати, а как мы вам платим? – спросил я.

– С помощью неких магических манипуляций.

– Например?

Он пожал плечами:

– У вас на шестом этаже огромная столовая или что‑то вроде того, так?

Там ежедневно обедали примерно двести служащих. Я посмотрел на часы:

– Да.

– И у вас есть администроидная столовая на пятисотом этаже, верно? – Конечно, зданий такой высоты не бывает. – И может, они каждую неделю покупают много рыбы. Меч‑рыбу для самых административно администрирующих администроидов и какую‑нибудь мусорную рыбу – треску или хреску для всех остальных, так? Может, они покупают рыбу у кого‑то из моих здешних друзей‑китаезов. Или может, они только делают вид, будто покупают китаезную рыбу по бланкам заказов и прочему, а большая часть денег уходит мне.