Ответственность – на мне. Оплакивать будем потом, а на будущее делаю вывод: боевую подготовку необходимо усилить.

Вой снарядов. Грохот разрывов. Первый залп японцев изрыл воронками поле перед нашими окопами.

– Ложись!

Второй залп прилетел точнее. Пара снарядов приземлились в наши окопы. Есть и «двухсотые» и несколько «трехсотых». Да, не зря артиллерию называют богом войны. Если продолжат окучивать нас в том же духе – скоро перемешают всех с землей.

К счастью, артподготовка надолго не затянулась. Еще пара залпов, один из которых ушел в перелет, и новые японские цепи пошли в атаку.

Встречаем пулеметным и залповым ружейным огнем. Нам везет: японцы идут в наступление цепями, как принято здесь в соответствии с последними веяниями военной науки. Что ж – прекрасная цель для наших пулеметов.

Расстреливаю остаток боезапаса из минометного ружья. Берусь за трофейную «арисаку». Несмотря на серьезный урон от нашего огня, японские цепи все ближе.

Еще несколько десятков их шагов, и сойдемся наново в рукопашной.

Громогласное «Ура!» на флангах. Конные лавы соседних эскадронов с шашками наголо берут наступающего противника в клещи. Рубят наотмашь, ожесточенно.

Японцы не выдерживают, поворачивают обратно. Бегут к своим окопам. Спрыгивают вниз, пытаются отстреливаться. Драгуны спешиваются с коней, влетают во вражеские окопы.

Смотрю на своих смертельно уставших людей. Израненных, покрытых своей и чужой кровью, грязью…

– Эскадрон! За мной! Бей япошек!

С диким ревом из глоток бойцы выскакивают из окопов и рвутся вперед, к окопам противника, где наши спасители ведут бой.

Глава 16

На плечах бегущих японцев врываемся в их же окопы. Цели занять их и укрепиться – нет. Любой опытный офицер понимает: без поддержки на других участках образовавшийся выступ японцы срежут без особого труда, а мы угодим в котел.

Так что, несмотря на горячку боя, успех не развиваем. Но вот навести приличного шухера в стане врага – всегда пожалуйста!

Активного сопротивления неприятель не оказывает. Дух у японцев упал, слишком неожиданной для них стала наша контратака, вот и надломилось что-то внутри…

Вражеские позиции завалены трупами японских солдат. Накрошили мы их изрядно. Пленных до хрена, навскидку человек сорок – точно потом пересчитаем, есть даже один офицер. Правая рука у него перебита и висит плетью.

Если не ошибаюсь, это наш Дядюшка Гиляй так его приложил в окопном бою. Пусть самурай молится своим богам за то, что вообще башку не отвернули. Гиляровский такой – он может!

Пленных отправляем в тыл под охраной. Наряду со своими ранеными, японцы несут и наших, в том числе и погибших.

Надо будет договориться с полковым батюшкой, чтобы отпел ребят.

Благодарю Шамхалова за помощь. Это он вместе со своим эскадроном прискакал нам на подмогу.

Бывший командир улыбается и кивает в ответ.

Времени у нас немного: сейчас на соседних участках опомнятся, и начнется. Устраиваю беглую ревизию захваченной позиции. Все, что можно было утащить, утащено, остальное испорчено или уничтожено. Ну и не обошлось без кое-каких сюрпризов. Это уже я постарался, вспомнив прошлую жизнь и саперное дело.

Правда, минировать трупы не стал – это даже по меркам моего достаточно подлого времени перебор. Здесь пока еще принято уважать смерть врага.

А в остальном – оторвался на всю катушку. Тут пока ко всякого рода взрывоопасным подлянкам не приучены, а у меня настроение далекое от гуманистического. Война есть война, не до сантиментов.

Гиляровский следует за мной по пятам.