— Завтра я буду, все в порядке? — Он отворачивается от стула и пробегает взглядом по моему телу. — Спасибо, Джон. Звони, если я тебе понадоблюсь. — Не отводя от меня взгляда, он отключается и складывает руки на груди. — Мне нравится твое платье. — Его голос низкий и хриплый.

Я смотрю на струящееся платье в цветочек. Оно доходит мне до колен, так что длина, вероятно, встречена с одобрением. Удивлена, что Кейт его упаковала; оно больше подходит к лету, с вырезом на спине и без рукавов. Улыбаюсь про себя. Он еще не видел меня сзади. Сама я ему не покажу. Он заставит меня переодеться. Я это знаю.

Натягиваю тонкий вязаный кремовый кардиган и перекидываю замшевую сумку поперек тела.

— Готов? — спрашиваю.

Он встает на ноги и с мрачным видом подходит ко мне. Я жду глубокого поцелуя, но не получаю его. Вместо этого он натягивает солнцезащитные очки, берет меня за руку и тянет к двери. Я проведу с ним целый день, а он даже меня не поцелует?

— Ты что, весь день не будешь ко мне прикасаться?

Он смотрит на наши соединенные руки.

— Я прикасаюсь к тебе.

— Ты знаешь, что я имею в виду. Ты наказываешь меня.

— Зачем мне это делать, Ава? — Он втаскивает меня в лифт. Он чертовски хорошо знает, к чему я клоню.

Смотрю на него снизу вверх.

— Я хочу, чтобы ты ко мне прикоснулся.

— Знаю, что хочешь. — Он набирает код.

— Но ты этого не сделаешь?

— Дай мне то, что я хочу, и я это сделаю. — Он не смотрит на меня.

Не могу поверить.

— Извинения?

— Не знаю, Ава. А тебе есть за что извиняться? — Он по-прежнему смотрит прямо перед собой. Даже в отражении дверей он все равно не встречается со мной взглядом.

— Прости, — практически выплевываю я. Не могу поверить, что он это делает. И не могу поверить, что так отчаянно нуждаюсь в контакте.

— Если ты собираешься просить прощения, то хотя бы скажи это соответствующим голосом.

— Мне очень жаль.

Он встречается со мной глазами в зеркале.

— Правда жаль?

— Да, мне очень жаль.

— Хочешь, чтобы я к тебе прикоснулся?

— Да.

Он быстро поворачивается ко мне, прижимая к зеркальной стене и полностью накрывая своим телом. Мне сразу становится лучше. Это было совсем не трудно.

— Ты начинаешь понимать, не так ли? — Его губы нависают над моими, бедра толкаются в низ живота.

— Я понимаю. — Я тяжело дышу.

Он завладевает моим ртом, я нахожу его плечи, впиваясь ногтями в мускулы. Да, так гораздо лучше. Встречаю его язык, полностью растворяясь в нем.

— Счастлива? — спрашивает он, прерывая наш поцелуй.

— Да.

— Я тоже. Пойдем.

***

После того, как Джесси добился своего, мы садимся в машину и едем в Кэмден завтракать. Сегодня прекрасный день, и мне уже жарко в кардигане, но я еще немного потерплю. У него по-прежнему есть возможность с позором увезти меня домой и заставить переодеться.

Мы сворачиваем с дороги, и Джесси ведет нас в прелестное маленькое кафе.

— Тебе здесь понравится. Сядем снаружи. — Он выдвигает для меня большое плетеное кресло.

— А почему мне здесь понравится? — спрашиваю я, усаживаясь на подушку в горошек.

— Они делают лучшие яйца Бенедикт. — Он радостно улыбается, когда видит, как загораются мои глаза.

Как только официантка замечает Джесси во всем его мужественном богоподобии, она устремляется к нему, но он совершенно не обращает на нее внимания.