Душа воскресает… — Я готов вам помочь на этом пути, — хмыкнул недоверчиво Магнуст. — Вот именно! Стучите — будет вам отворено, как сказано в Писании, — благостно призвал я. Магнуст на том конце провода от удовольствия, видно, башкой замотал — мне послышался дребезг его цепочек, звонил и бряцалец:

— Не сомневаюсь, что вы в своей Конторе широко попользовались этой заповедью! — Было дело, было… — легко согласился я. — И сами «стучали», и на «стук» отворяли. Да ты и сам знаешь — в нашей с тобой работе без «стука» никуда. — У нас с вами работы разные, — отрезал он холодно. — А никто этого не знает никогда. До конца работы, во всяком случае. Да дело не в этом… Мне тут намедни мыслишка одна важная в голову пришла… — Я заметил, что в вашу голову не важные мыслишки не приходят, — серьезно заметил Магнуст. — Правильно, сынок, заметил. Тут и тебе есть над чем подумать. Фауст‑то был не прав! — В каком смысле? — обсскуражился Магнуст. — В самом главном — не с тем он обращался к Мефистофелю, не надо было в молодость проситься… Магнуст задержался с репликой, наверное, быстро считал‑прикидывал еврейским своим хитрожопым разумением: какую подлянку я ему заготовил? — А о чем ему надо было просить Мефистофеля? послушно задал он наконец предписанный ему вопрос.

— О долгой жизни. Понимаешь? Не о возвращенной молодости — в этом нет проку, а о продленной старости. Надо было торговаться не за прошлое, а за будущее… Магнуст думал одно мгновение:

— Нет. Эта мыслишка у вас не очень важная. — Почему? — искренне удивился я. — Потому что вы не понимаете условий игры. Я не Мефистофель и покупать, вашу душу не собираюсь. Да и, скорее всего, вам и продавать‑то нечего. Нет у вас товара… — А чего же ты хочешь? — Чтобы вы за свое будущее расплатились из своего прошлого… — Глупая сделка, — вздохнул я. — Обычно за свое прошлое расплачиваются будущим… — Да, — подтвердил Магнуст. — Это когда хотят мести… — А ты? — А я хочу суда. Правды. Научения людям. — Трудную тогда ты сыскал себе работенку, — посочувствовал я ему. — Ничего, не жалуюсь. — И заверил меня:

— Она мне по силам… Глупый, самонадеянный зверь, дерзко рвущийся в силки.

Ладно, если тебе нужен суд, я готов. Приду с адвокатом своим, с Сенькой Ковшуком. А Магнуст, обеспокоенный моим молчанием, быстро сказал:

— Давайте встретимся, погуляем, поговорим… Потом, если захотите, вместе пообедаем…

Ага, я еще давешний обед наш не переварил. Погуляем… Боится прослушивания… Ладно… — С радостью, — готовно откликнулся я. — Называй время и место… — Через час. Около вашего дома, на улице…

***

Суда он хочет! Тоже мне, хрен с горы, свалился на мою голову! Я, может быть, и не возражал бы, чтобы он моим прошлым дал научение будущим людям, кабы в этом великом правдосозидании не затерялся один мелкий пустяк — мое настоящее. Мой горестно‑немощный, безвидно‑похмельный сегодняшний день.

Простым будущим людям, которые при содействии Магнуста будут жить теперь только по правде, и героям страшного прошлого, исчезнувшим как бы навсегда — им на мое настоящее, ищущее только покоя, забвения и опохмелочки, — им на него наплевать. А мне — нет. И прошу не забывать незначительную, но довольно важную подробность: я единственный мост, соединяющий пропасть между настоящим вчера и непришедшим завтра.