— Вот видишь, — кивнул Зарецкий, внимательно наблюдая за её реакцией. — В этом мире полно психов. Нельзя позволять им собой манипулировать, тем более таким глупым способом.

Ирма заметно успокоилась, но сомнения остались:

— Лёня, а ты уверен, что это не связано со смертью Заряны?

— Абсолютно! Просто трагическая случайность, постарайся успокоиться, а мне нужно нанести один визит.

Зарецкий бросил взгляд на часы и через селектор попросил секретаршу вызвать личного шофёра. Певица наблюдала за его действиями немного насторожено, она всё ещё была взвинчена.

— И что ты собираешься делать?

— То, что должен был сделать уже давно!

— Здравствуйте, Антон Леонидович, прошу прощения за вторжение без предварительной договорённости, но дело неотложное.

Зарецкий внимательно изучал молодого распиаренного средствами массовой информации детектива, пытаясь понять, насколько в его случае реклама соответствовал действительности.

Да, парень поймал волну и сейчас он в моде, как духи от Нины Ричи или сумки от Луи Вьюиттона, но вот какой из этого модного, гламурного красавчика специалист — это ещё вопрос! Впрочем, другого выхода у него всё равно не было.

— Леонид Егорович, рад знакомству, — Антон с непринуждённой улыбкой выдержал цепкий изучающий взгляд продюсера и пригласил его в свой кабинет. — Вам можно и без предварительной договорённости, к тому же в данный момент я особо не обременён. Прошу, располагайтесь. Чай, кофе или что-нибудь ещё?

— Нет, спасибо. Не возражаете, если я перейду прямо к делу? У меня мало времени. — Зарецкий сел в кресло, раздумывая с чего начать рассказ.

Разумеется, он подготовился к встрече, но тут вдруг в один голос заговорили сомнения. Зато интуиция, как назло, молчала. Совсем. Уже несколько дней.

— Да, конечно. Я весь внимание.

Антон сел за свой стол и незаметным движением включил диктофон, который всегда носил в кармане. В этом не было никакого тайного, тем более злого умысла. Просто, когда слушаешь речь собеседника в первый раз, можно отвлечься на мелочь и упустить что-то более важное. А знаменитости вынужденные, образно выражаясь, раскладывать перед детективом своё грязное бельё, обычно не позволяли ему увековечивать данные исповеди на магнитных и цифровых носителях.

— Вы слышали о певице Заряне Рокс?

— Конечно. И слышал, и видел, очаровательная девушка. Если не ошибаюсь, одна из ваших подопечных.

Зарецкий угрюмо кивнул.

— Не ошибаетесь, после Ирмы это был мой лучший проект.

— Был?

— Да, был. Сегодня вечером всем станет известно, что Заряна покончила с собой. Собственно, поэтому я и пришёл. Мне нужна ваша профессиональная помощь.

— Сочувствую, но помочь вряд ли смогу. Я не занимаюсь самоубийствами.

— Вы не поняли! — Зарецкий встал и нервно прошёлся по офису. — Не возражаете, если я закурю?

Антон не возражал. Клиент, тем более такой, всегда прав. Зарецкий сверкнул огоньком зажигалки, глубоко затянулся и снова принялся расхаживать из угла в угол.

— Суицид — официальная версия, для прессы, публики и правоохранительных органов. На самом деле всё было не совсем так. Точнее совсем не так! Её убили.

— Каким образом?

— Отравили. Врачи говорят, это был рицин.

Антон покопался в памяти, хранящей записи лекций по криминалистике и фармакологии.

— Жестоко. После рицина контрольный выстрел не требуется — противоядия не существует. А суицид точно исключается?

— Абсолютно! Девушка довольно долго была в сознании.