— Огласите весь список, пожалуйста.

— Какой список? А, простите, я что-то плохо соображаю, мысли путаются. — Вздохнул Игорь. — Значит, кто там был? Лерка была Максимова, Шурик Сванидзе, Колька Федянин, Люська с Наташкой — они близнецы, Левчик Малинин, Злата Мушкина, Магамед Бекмурзаев, Светка Короленко ну и мы с Зоей.

— И вы тоже?

— Да, я ведь тоже выпускник детища Зарецкого, а вы не знали?

— Нет, начальник меня не просветил, а добровольно я подобные шоу не смотрю, — спокойно объяснил Арбенин, — значит, там вы с Зоей и познакомились?

— Нет, мы знакомы с детства, можно сказать, вместе выросли. Я на тот кастинг тогда только ради неё поехал — потерять боялся. А то, что попал в проект, было полной неожиданностью, из меня ведь певец неважный — на гитаре бренчу немного, не больше.

— Почему же вас взяли? Повезло?

Шинский криво усмехнулся.

— Да уж, повезло. Не знаю. Это был самый первый конкурс, наверное, требования были не слишком высоки, а я писал неплохие песни. Потом, Зарецкий узнал о нашем романе и сделал на него ставку. Нашу любовь стали пиарить в прямом эфире и тиражировать в жёлтой прессе.

Май снова поднял брови.

— И как приживается растиражированная любовь в условиях реальности?

Шинский нахмурился, сердито сверкнув глазами.

— На что это вы намекаете? Я не говорил, что наш роман был выдумкой, просто из него сделали мини-шоу в пределах проекта. На нашей любви это не отразилось, видите ли, настоящие чувства не подвластны тлетворному влиянию глянца и пиара!

Май насмешливо присвистнул:

— Да вы поэт, Игорь Юрьевич!

— Есть немного, — кивнул Шинский, — точнее было, потом прошло. Знаете, мы с Зоей одно время даже в Литературный институт поступить хотели, она писала неплохие рассказы.

— А что же случилось? Почему вы свои стихи променяли на кредо телохранителя, а она рассказы — на чужие песни?

— Почему же чужие? Она мои песни пела, а литература была чем-то вроде хобби. Для Зои не было ничего важнее сцены, а для меня не было ничего важнее её.

Игорь с тоской посмотрел на прозрачную жидкость в бутылке, очень хотелось выпить, но нет, нельзя! Пока нельзя.

Май продолжал незаметно наблюдать за парнем из-под опущенных ресниц. Перед ним сидел молодой старик, совершенно опустошённый и морально раздавленный, но сам он этого, похоже, ещё не понимал. И какой чудак назвал любовь созидательным чувством? Впрочем, чувство оно, может, и созидательное, а вот его последствия весьма разрушительны. Это помощник детектива тоже познал на собственном опыте. Он невольно чертыхнулся, отгоняя очерёдной наплыв горьких воспоминаний.

— Извините, я понимаю, вам сейчас тяжёло…

— Правда! — тонкие губы Игоря изогнулись в презрительной усмешке. — Да ни хрена вы не понимаете! Корчите из себя клоуна, смотреть тошно! Впрочем, мне сейчас от всего тошно! Ладно, задавайте уже свои вопросы и выметайтесь, я хочу просто тупо напиться! Имею право!

— Как и любой гражданин России, достигший совершеннолетия, — кивнул Арбенин, — вряд ли это поможет, но дело ваше. Продолжаем разговор, каким образом выпускник звёздного проекта стал телохранителем?

Шинский нетерпеливо пожал плечами.

— Так это и была моя основная профессия, я всю юность борьбой занимался, а после армии одного бизнесмена охранял. Зарецкий сам предложил. Он ведь прекрасно знал, что у меня нет данных для сцены, на шоу я ему нужен был лишь в качестве Кена для Барби, в смысле для Зои, ну вы меня поняли.

Арбенин кивнул. Высокий, стройный брюнет с изумрудно-зелёными глазами и внешностью порочного ангела — мечта фотокамер и глянцевых журналов.