После телефонного звонка Эрики Четвертой Виктор заставил себя посидеть в ванне, выпить еще один бокал шампанского. Его бывшая жена – шваль, в прямом и переносном смысле, и даже если ей каким-то образом удалось воскреснуть, не чета она ему ни умом, ни хитростью.

Столь же расчетливый, как и уверенный в себе, он поднялся из ванны, сделав лишь два глотка из второго бокала шампанского. Решил, что должен иметь при себе подходящее оружие до того момента, как проблема Эрики Четвертой благополучно разрешится.

В густо-синем, с алой оторочкой, шелковом халате и таких же шлепанцах прошел к дальней стене гардеробной, открыл обе половинки высокой дверцы. Увидел висящие на плечиках рубашки, двадцать – на верхней перекладине, двадцать – на нижней.

Приложил левую ладонь к боковой стенке шкафчика. Скрытый в ней сканер считал его отпечатки пальцев, перекладины и рубашки укатились в сторону вместе с задней стенкой, открыв потайную комнату площадью в пятнадцать квадратных футов.

Через шкафчик Виктор прошел в маленький арсенал.

Как и одежда в гардеробной, оружие тоже не лежало на виду. Виктор полагал такое безвкусицей, которую мог позволить себе только какой-нибудь солдафон.

Виктор не состоял в Национальной стрелковой ассоциации, и не только потому, что не любил входить в какие-либо организации. Вторая причина состояла в том, что он не одобрял Вторую поправку. По его разумению, для того чтобы эффективно управлять населением и не позволять людям исходить из ложного представления, будто государство служит им, только элита могла получать право носить оружие. А основная масса, решая возникшие споры, прекрасно обошлась бы ножами, кулаками и палками.

Автоматы и помповые ружья стояли вертикально в специальных пазах. Пистолеты и револьверы лежали в ящиках, в углублениях, которые покрывал напыленный черный бархат. Так что выглядели они почти как бриллиантовые ожерелья на ювелирных прилавках.

Эрики проектировались сильными и выносливыми, быстро залечивали раны и могли отключать боль, но, к счастью, по многим параметрам уступали Новым людям. Прежде всего, несколько точек на их телах оставались уязвимыми, а кости прочностью не могли сравниться с танковой броней.

Вот почему он выбрал «Кольт» под патрон калибра «ноль сорок пять дюйма» с отделанной ореховым деревом рукояткой и декоративной гравировкой на стволе из нержавеющей стали.

В тех редких случаях, когда Виктор не прибегал к услугам профессионального киллера, разумеется, из Новых людей, ему хотелось, чтобы оружие, которым он пользуется, было не только смертоносным, но и красивым.

Зарядив пистолет и запасную обойму, он выбрал кожаную, изготовленную вручную, кобуру, которая надевалась на брючный ремень, вернулся в гардеробную, приложил руку к боковой стенке, и задняя стена, вместе с рубашками, вернулась на место, скрыв арсенал.

Спал он, когда хотел, не по необходимости, вот и решил вернуться в «Руки милосердия». Желание расслабиться после долгого и утомительного дня на работе пропало.

Из лаборатории он намеревался позвонить Нику Фриггу, Гамме, который управлял свалкой «Кроссвудс», расположенной к северо-востоку от озера Поншатрен. Должным образом задушенную Эрику Четвертую отправили туда для захоронения, а потому Ник наверняка знал, в каком секторе, под каким мусором лежит ее тело.

Глядя на себя в большое зеркало, Виктор отбросил шлепанцы, величественно, как матадор, снимающий плащ, избавился от шелкового халата.

Взял в руку пистолет, покрасовался с ним перед зеркалом, довольный тем, что видел.

И что же ему надеть, что же надеть?..

Когда он добрался до лестничной площадки, в полутора этажах выше главной лаборатории «Рук милосердия», глаза у него вдруг вспыхнули, стали нормальными, вспыхнули вновь…

Если бы он стоял перед зеркалом, то увидел бы, как в глазах пульсирует мягкий свет.