– Когда я первый раз увидел Воскресителя, до вашего прихода, он сказал мне… точнее, дал мне понять свойственным ему методом общения без слов… что этой ночью его ждет смерть, здесь или на свалке.

Майкл покачал головой.

– Видимо, нашей стороне сегодня не победить.

– Или это Существо знает, что ради победы необходима жертва, – привел свою версию Девкалион.

С хрустальным шаром в руке Джеймс подошел ко второй стальной двери. Положил шар на пол, вытащил пять засовов из гнезд в дверной раме.

– Попробуй ветчину, – предложил хрустальный шар.

– Ветчину?

– Она сочетается.

– С чем?

– Я знаю путь к счастью, – ответил хрустальный шар.

– Тогда скажи мне, – раздраженно бросил Джеймс.

– Толщиной с папиросную бумагу.

– Это ты про что?

– Подается ломтиками толщиной с папиросную бумагу.

Стальная дверь открылась. Входить в викторианскую, без окон, гостиную Джеймсу запретили. Уходя, велели оставить стальные двери открытыми.

Он выполнил все в точности, хотя в голове у него царил сумбур.

В любом случае, комната эта совершенно его не интересовала. Кому нужна какая-то комната, если до счастья рукой подать.

Хрустальный шар молчал, пока они возвращались в библиотеку.

Джеймс подошел к письменному столу, снял трубку со стоящего на нем телефонного аппарата и позвонил мистеру Гелиосу, чтобы доложить, что поручение выполнено в полном соответствии с полученными инструкциями.

Как только Джеймс положил трубку, хрустальный шар подал голос:

– Ты не создан для счастья.

– Но если ты знаешь путь…

– Я знаю путь к счастью.

– Тогда почему не скажешь мне?

– Также сочетается с сыром, – ответил хрустальный шар.

– Значит, я недостоин счастья. Так?

– Ты – всего лишь мясная машина.

– Я – человек, – возразил Джеймс.

– Мясная машина. Мясная машина.

В ярости Джеймс швырнул хрустальный шар на пол, где он разлетелся, расплескав склизкие желтые семечки и обнажив оранжевую мякоть.

Какое-то время Джеймс, ничего не понимая, смотрел на разбитую дыню.

Когда поднял голову, увидел книгу, забытую кем-то на письменном столе. «Тролли в литературе». Взял ее с намерением поставить на место.

– Я знаю путь к счастью, – сообщила ему книга.

– Пожалуйста, скажи мне, – голос Джеймса переполняла возродившаяся надежда.

– Ты заслуживаешь счастья?

– Я уверен, что заслуживаю. Почему я не должен его заслуживать?

– На то могут быть причины.

– Все заслуживают счастья.

– Не все, – возразила книга, – но давай поговорим об этом.

Иногда Джоко думал о чем-то важном. Обычно с двухминутными интервалами. Между какими-то действиями.

К примеру, думал, почему что-то уродливое, а что-то – нет. Может, если бы все было прекрасным, то и мир бы переменился.

Люди вот смотрят на одно, восторгаются этим. Потом видят другое и избивают палками.

А может, в жизни необходимо разнообразие. Если всем восторгаться, станет скучно. И бить все палкой – тоже скучно.

Лично Джоко полагал, что он бы не заскучал, если бы ему пришлось всем восторгаться.

Иногда Джоко думал о том, почему у него нет половых органов. Все, что было у Джоко, так это забавная штучка, чтобы писать.