Пережевав услышанное, следователь потрясенно обернулся сначала на Джамалова, а затем перевел удивленный взгляд на Мешка:

— Ни фига се у тебя кадры служат!

— А ты как думал?! У Ильдара отец — кандидат исторических наук, в Этнографическом музее работает. А у него самого, между прочим, четыре курса востфака. Тюркские народы изучал.

— Обладеть!.. А чего доучиваться не стал? Всего-то один год дотянуть оставалось?

— Э-э… скучно стало, — отмахнулся Ильдар. — А ты, наверное, думал, что чебуреки только на рынке торговать могут, да?

— Слушай, я ведь уже принес свои извинения!

— Парни, кончайте свои пикировки, — вклинился Мешок. — Ты мне, Олег, лучше вот что скажи: ну, драка; ну, допустим, некий националистический окрас присутствует; ну, тяжкие телесные. Только… мы-то здесь с какого боку?

— Я ж тебе говорил: дело — на контроле МВД.

— Ну, таких потасовок по городу, как правило, на день по десятку эпизодов. Устанешь контролировать.

— А «как правило» и не нужно контролировать. Контролируют исключения.

— Хочешь сказать, что не за каждого избитого мальчика «велосипеды дают»?

— Во-во. В самый корень.

— И кто у нас в таком разе потерпевший?

— Племянник депутата городского парламента Свистунова… Так, Андрей, сейчас давай налево и во второй двор, до конца.

Мешок послушно завернул под арку.

— Всё, капец чебурекам, — подводя итог услышанному, мрачно констатировал Джамалов. — Теперь точно политику, экстремизм пришьют. Разжигание розни к социальной группе «родственники членов».

Машина въехала в нужный двор и, потыкавшись туда-сюда, зачалилась на единственном свободном асфальтовом пятнышке.

— Ильдар, ты как, с нами поднимешься? — спросил Мешок.

— Не, я вас лучше тут подожду, шарики погоняю. Вам же только подписать, туда-сюда-обратно?

— А с объектом охраны лично познакомиться не желаешь?

— Сколько лет? — уточнил Джамалов.

— Тридцать девятого года рождения, — объявил следователь.

— Не, не мой контингент. С дамочками а-ля матюр — это к Тарасу.

Мешечко демонстративно развел руками (дескать, «видишь, Олег, с каким борзым коллективом приходится работать»?) и они с Викулом вылезли из машины. А Ильдар, не испытывая ни малейших угрызений совести, устроился поудобнее и запустил на мобильнике новую игру…

…Звонить пришлось трижды. Наконец, из-за едва ли не картонной, держащейся на честном слове двери, послышалось приглушенное старческое: «Кто?» — и Олег, поднеся раскрытое удостоверение к дверному глазку, доложился:

— Александра Яковлевна, это следователь прокуратуры Викул. -

После чего уточнил, успокаивая:

— Я был у вас на прошлой неделе, помните?… Откройте, пожалуйста. Нам с коллегой необходимо с вами поговорить.

Замок скрипуче щелкнул, дверь приоткрылась, и показавшаяся на пороге старуха Демичева, смерив подозрительным взглядом Мешка, нехотя пригласила:

— Ну заходите, раз пришли. Только обувь снимайте — полы за вами мыть некому…

Из следов былой роскоши в двухкомнатной квартире Демичевой сохранились разве что высокие потолки. Да и те со временем, казалось, немного просели под тяжестью копоти прожитых и много чего повидавших лет. А то и столетий. Вокруг и во всём царили запустение и обветшалость, свойственные жилищам, в которых доживают свой век одинокие старики с мизерной пенсией.