– Кстати, о деньгах, – сказал Пастух. – Если этот человек‑невидимка знает про пятьдесят штук баксов, стало быть, на нас его вывели в управе. Так? Да и вообще, если пораскинуть мозгой, узнали мы не так уж мало… – Ну что, пошли? – сказал Артист. – По крайней мере, сейчас нас, надеюсь, ни одна гнида не слышит.

– А этот хрен в «мицубиси»? – спросил Боцман.

– Будь спокоен, – ответил Пастух. – Он теперь далеко. Сейчас мы для них временно потеряны. И если б были сиротами, старыми холостяками и импотентами, вполне могли бы без всякого риска раствориться на шарике и исчезнуть навсегда.

– Удивительный день! – откликнулся Артист. – Семен Злотников впервые жалеет, что он не импотент.

– Не грусти, Казанова, – обнял его за плечи Иван. – Что‑что, а это у нас у всех впереди. Если, конечно, крупно повезет и сумеем дожить до этих старческих неожиданностей.

И снова их смех странно разнесся по чужому Двору.

Так, словно сбросив на время гнетущую тяжесть этого нового витка своей общей судьбы, они шагали в сторону Триумфальной арки, мимо Поклонной горы.

– Что будем делать, господа офицеры? – приостановился Артист. – Удрать от них нам все равно не удастся. Судя по всему, нас бросят в дело не сегодня завтра.

Так что не вижу смысла расставаться. Предки мои на даче, квартира свободна и гостеприимна. Аида ко мне, и будем ждать.

– Здоровая мысль! – одобрительно воскликнул Док. – Завалимся к Семке, отоспимся, а там война план покажет.

Кончалась зыбкая предутренняя пора, но гулкая тишина, изредка нарушаемая шелестом одиноко летящей черной правительственной «Волги» или «мерседеса», еще висела над пустынным проспектом.

– У тебя пожрать‑то найдется что‑нибудь в холодильнике? – спросил Боцман. – А то заглянем в ночной магазин, на всякий случай чего‑нибудь прихватим.

Так и сделали. И минут через двадцать, обвешанные пакетами, уже стояли на мостовой у тротуара в надежде голоснуть и поймать таксиста или шального левака.

Но редкие машины проносились мимо – то ли спешили по неотложным делам, то ли орава здоровенных мужиков, блуждающих ни свет ни заря по безлюдному проспекту, мало вдохновляла многоопытных московских шоферюг.

– Пустой номер, – минут через десять безуспешной «ловли» сказал Артист. – Нас никто не возьмет. Шесть таких лбов впустить в свой собственный автомобиль?

Взгляните только на Боцмана или Трубача – это ж надо быть профессиональным самоубийцей!

– К тому же нам большая машина нужна, – сказал Перегудов. – Вроде «рафика» или того же «мицубиси»… И странно, не успел Иван договорить эту фразу, как вдруг вдали показался быстро приближающийся голубой «рафик», который лихо подкатил и лихо осадил около них свой стремительный бег. Молодой парень приоткрыл дверцу и высунулся из машины:

– Куда?

– К «Академической», – сказал Артист.

– А сколько дадите?

– Не обидим, – заверил Пастух.

– Двадцать баксов, – непререкаемым тоном потребовал водитель.

– Ну ты пират, однако, – восхитился Боцман.

– Пират не пират, – ухмыльнулся наглый водила, – а свои сто баксов в день имею.

– Это обезьяна в анекдоте имеет, – поправил Артист.

– А мне по фигу, – отозвался тот. – Ладно, залезайте. Раз вы нищие, могу домчать и за так.

– В каком смысле? – не понял Артист.